Мафия СС

Однажды утром сорок весьма живописных человек осадили контору моего друга на улице Сан-Катрин, главной артерии большого города на берегу Святого Лаврентия. «Рожи охотников», — пробормотал Стас, заметив бороды и усы. Многие из них были рыжими — это наводило на мысль, что этот цвет волос преобладает за Полярным кругом. «Ваши имена и прошлое место работы», — повторял Стас.

Среди них были два шведа, один шотландец, шесть или семь венгров и не знаю сколько украинцев. Затем вошли четверо — двое молодых и двое постарше — и представились совершенно одинаково. Главный среди них, бывший охотник, со светлой шевелюрой с седыми прядями и тонкими губами, уточнил, что они из одной команды, в которой он главный, и что с ним и надо вести разговор. Сам он охотился на гризли на Юконе, прошел тысячи километров по районам урановых месторождений и ставил капканы на молодых тюленей на ледяных заторах Сан-Жана. Его национальность? Гортанным голосом он ответил: «Я словак». Стас заговорил с ним на его языке, и он отвечал правильно. Затем Стас поинтересовался по-английски:

— А где вы потеряли руку?

Этот вопрос, казалось, привел в раздражение его собеседника. «Словак», ни слова ни говоря, схватил письменный стол, на котором стояла пишущая машинка, и единственной рукой поднял его к потолку.

Я восхитился его мышцами, вздувшимися на сгибе засученного рукава клетчатой рубашки. Этот охотник с грубым лицом меня заинтересовал. Я спросил его по-немецки:

— А вы умеете ставить столбы с колючей проволокой?

Не колеблясь, он ответил мне несколько нараспев с прекрасным венским акцентом:

— О, это да! Колючая проволока в мотках или на перекладине, все, что хотите… Поверьте мне.

Назавтра Стас, решивший нанять эту своеобразную команду, был весьма удивлен: «словак» и его люди не явились в назначенное время. По оставленному им адресу, где-то в китайском квартале, ответила, что «утром Карл Яш уехал куда-то на Юкон. Охотник на гризли, не так ли?..»

Только тогда я сопоставил свои воспоминания.

Не могло ли случиться, что таинственный эсэсовец из Пьоленка стал охотником Карлом Яшем? Оба они носили одно имя, были похожи, говорили на одном языке.. И не щадили ничего живого…

Согласно данным, полученным из надежного источника в Оттаве, около тысячи военных преступников скрываются на территории Канады.

Глава XVI Вашингтон извиняется (Вместо послесловия)

В субботу 5 февраля 1983 года Клаус Барбье-Альтман, бывший нацистский шеф IV отдела СД во Франции, был заключен в крепость Монлюк в Лионе — ту самую старую тюрьму, где в 1942—1944 годах он подвергал пыткам сотни патриотов — участников французского движения Сопротивления… Судья Рисс, которому поручено вести это дело, предъявил ему обвинение в «преступлениях против человечества».

Второй раз за сорок лет эсэсовец, который несет ответственность за многие преступления, стал «знаменитостью» тихого Лиона.

3 ноября 1982 года, за три месяца до выдачи Барбье, г-н Кристиан Рисс вновь открыл досье преступлений, заведенное на нацистского палача на основании новых показаний узников, а также участников Сопротивления, собранных парижским адвокатом Сержем Кларсфельдом. Самолет ДС-8, на котором был доставлен из Французской Гвианы заочно осужденный военный преступник, приземлился на военной базе в Оранже. Оттуда Барбье был переправлен в Лион вертолетом.

Это стало возможно благодаря тому, что в Боливии за несколько месяцев до этого после многих лет правления фашистской военной диктатуры был установлен демократический режим. Новое правительство Эрнана Силеса Суасо, возглавлявшего коалицию левых сил, пришло к власти в начале декабря 1982 года. Чтобы поднять свой авторитет и заручиться определенной экономической и финансовой поддержкой, новый режим решил доказать мировому общественному мнению свой демократический характер. И наиболее убедительным жестом в этом смысле стала выдача нацистского преступника. Франция, возглавляемая с 1981 года коалицией левых сил, воспользовалась политическими переменами в Боливии, где сменявшие друг друга французские послы без особой настойчивости уже давно требовали выдачи «лионского палача», дважды заочно приговоренного к смерти военными трибуналами Лиона — в 1952 и 1954 годах — за военные преступления, в отношении которых истек срок давности[67].

Со времени трибунала в Нюрнберге в 1946 году, второго суда над военными преступниками в 1947 году, среди которых был Оллендорф, и суда над Эйхманом в Иерусалиме в 1961 году многие процессы над нацистскими головорезами создали прецеденты для процесса 1984 г. по обвинению в «преступлениях против человечества», отныне не связанных со сроками давности. Этот процесс, который, возможно, будет скрыт от телевизионных камер, явится тем не менее историческим уроком для молодого поколения и мучительным воспоминанием для переживших тяжелые годы войны.