Мафия СС

Личный пилот фюрера Ганс Баур сделал на этот счет несколько признаний. Они заслуживают доверия, поскольку этот офицер-летчик был не рядовым пилотом, а генералом полиции СС, специально подобранным в марте 1932 года «коричневым домом» в Мюнхене. За тринадцать лет он слышал тысячи доверительных высказываний фюрера, поддерживал дружеские связи с Муссолини, регентом Хорти, царем Болгарии Борисом, Пьером Лавалем, Отто Скорцени и др. Вплоть до самоубийства Гитлера он обедал с ним за одним столом и был его преданным слугой, которому было поручено сжечь останки диктатора. В январе 1938 года он покинул здание канцелярии для выполнения странной воздушной миссии в Африке в качестве командира «юнкерса-52» с «техническими» остановками в Риме, Триполи, Каире, Хайфе, Хартуме, Джубе и т. д. вплоть до Иоганнесбурга. Фон Риббентроп, министр иностранных дел Гитлера, лично занимался организацией встреч Ганса Баура с представителями колониальных властей Южной Африки. В то же время Бальдур фон Ширах путешествовал по Малой Азии, предваряя воздушное турне д-ра Геббельса в исламские страны.

В своей книге, появившейся в 1956 году, Ганс Баур плаксиво повествует о последних часах Адольфа Гитлера. 30 апреля 1945 года вечером он в последний раз вошел в подземную комнату фюрера. Тот протянул ему руку: «Баур, я хочу с вами проститься… Я собираюсь покончить с собой». Ошарашенный пилот запротестовал. Это казалось ему абсурдным. Он пытался разубедить Гитлера, который жаловался угасшим голосом на то, что «предан своими собственными генералами», что солдаты, еще находящиеся в его распоряжении, «отказываются сражаться», и т. д.

Баур принялся умолять Гитлера, в то время как Геббельс и Мюллер терпеливо ждали за дверью. Он предложил Гитлеру бежать вместе с ним. Вот как он писал об этом в 1956 году:

«Я пытался заставить его изменить решение… У нас еще есть самолеты, — убеждал я фюрера, — которые готовы доставить нас в Аргентину, Японию или еще лучше — к арабским шейхам, одобрявшим его позицию в еврейском вопросе…»

По словам «летающего» оберфюрера СС, Гитлер ужасно боялся, что его усыпят в подземном убежище новым газом, которым якобы располагали русские, а потом отвезут в СССР и живым выставят на всеобщее обозрение на Красной площади.

Из-за самоубийства Адольфа Гитлера и Евы Браун, сжигания трупов и колебаний Бормана, Мюллера и генерала СС Рауха Баур покинул бункер только тридцать шесть часов спустя. Он не успел присоединиться к дивизии СС группенфюрера Штайнера, отступавшей на север от Ораниенбурга, и тем самым упустил случай начать свою вторую карьеру среди рассеявшихся по свету нацистов, бежавших под солнце Африки или Южной Америки… Генерал полиции собирался улететь еще раньше, 29 апреля, на одном из всепогодных самолетов «сторч». Пилот Ханна Рейтш ежедневно сажала их на взлетную полосу, наспех построенную между Бранденбургскими воротами и Триумфальной колонной, ради чего были до основания спилены липы в центре разрушенного Берлина.

Я слышал немало подтверждений версии, согласно которой до самых последних часов апреля 1945 года существовал план спасения фюрера на самолете. Это была бы несколько насильственная эвакуация. Она могла состояться, если бы рейхсляйтеру Мартину Борману удалось убедить своего хозяина, превратившегося в душевнобольного. Речь шла о длительном перелете, давно продуманном пилотом, исследовавшим отдаленные уголки Африки, — о перелете, который затмил бы операцию, проведенную Отто Скорцени по спасению Бенито Муссолини.

Что же касается Ганса Баура, то он попал не в пустыню на западе Египта, не в Хайфу и не на таинственные берега Красного моря. Личный пилот Гитлера Ганс Баур очутился сначала в московской Бутырской тюрьме, а затем в лагере для военнопленных…

За неимением более именитых гостей Гелиополис встречал с распростертыми объятиями эсэсовца Цех-Неннтвича. Его поместили в большом и комфортабельном здании недалеко от роскошной виллы, которую Фарук приготовил для своего друга — великого муфтия Иерусалима. Приглушенным голосом Цех-Неннтвич рассказывал о своем друге Хусейне Гаафере, личном переводчике с арабского у покойного фюрера. В действительности это был немец родом из Берлина по имени Иоганн Эпплер, натурализовавшийся египтянин с 1934 года. Разговор шел также о делах германо-египетского треста «Оппенгейм — Гесс и К°», возродившегося весьма незаметно, чтобы не встревожить крупные английские компании, столь могущественные на Ближнем Востоке.

Посмеивались над приключениями марокканского эмира в изгнании Абд-эль-Карима, только что сбежавшего с французского грузового судна, проходившего по Суэцкому каналу. В то время Жорж Бидо хотел заключить его в тюрьму…