Маг

– Да вполне обойдемся. Зачем нам кормить толпу бездельников, каждый из которых не стоит и мизинца наших бойцов? А где взять сотню наших? А вон у меня новобранцев полсотни да наших еще десяток, еще можно взять с полсотни новобранцев – вы их всех переделаете, будут, может, и чуть помедленнее, чем мы, но все равно во много раз быстрее и сильнее, чем эти солдаты. Каждому по специальному мечу, по амулету – да они всех ящеров вырежут! Вот только умения у них ни черта нет… Видели же – пентюхи унылые.

– Умение-то как раз не проблема, – задумчиво протянул Влад. – А они согласятся на переделку?

– Да кто их спрашивать будет? Вообще-то они беглые, если поймают, выбор у них не велик – каторжные работы, порка или казнь, а тут они будут в отборных войсках, на жалованье, на всем готовом. Они и отказаться не откажутся, и спрашивать их не надо. Если у них есть семьи, на каждую дать помощь по десять золотых – они и рады-радешеньки будут. Да и рекруты счастливы – они и сами пристроены, и их близкие обеспечены. Как ни посмотри – сплошная им выгода!

– М-дя… только вот работы – ужас сколько! Если мне переделывать по четыре человека в день, это надо на сотню – двадцать пять дней! Очуметь! Я сдохну тут, их переделывая!

– Ну ты переделывай их не совсем – красоты им не надо, тут главное сила, скорость и умение. Ты уже навострился клепать воинов, у тебя сейчас это быстро получится.

– Если по восемь человек в день – на это десять – двенадцать дней уйдет. Уже можно стерпеть. Потом оружие им и амулеты.

– Амулеты мы сможем накачать Силой, тебе только алмазы сделать да саму систему амулета создать. Ты их уже быстро делаешь. Все равно войско при всем желании не подойдет раньше чем через два месяца – мы не можем ждать, как я поняла. – Марьяна поводила пальцем по столу, рисуя в лужице из пролитого сока смешную рожицу. – Организуем набор рекрутов, ты усядешься за их переделку, и через три седмицы у нас будет войско, которому ничего не страшно.

Влад еще подумал, и его лицо осветилось улыбкой:

– Ну что же, вот что значит много голов, которые лучше одной. Вот сдам экзамены в академии, после них и начну создавать наше войско.

Все помолчали, потом сзади возникла Фекла:

– Все остыло, пока вы разговаривали! Может, подогреть?

Семен встал:

– По правде сказать, нам уже пора свои дела делать, да и господину Владу отдохнуть надо. Пойдемте, девушки, работать, – подмигнул он Владу и отодвинул резной тяжелый стул, тоже вышедший из-под резца краснодеревщика, как и вся окружающая мебель.

Влад подумал: «Заматерели мы тут. Мебель от краснодеревщика, везде ковры, лак, стекла мозаичные… Вот так и должны жить настоящие врачи!» Он улыбнулся и кивнул медсестрам и Марине:

– Вечером увидимся, занимайтесь делами, а мы тут с госпожой Марьяной еще потолкуем.

Девушки фыркнули усмешливо – как же, потолкуем! – и засобирались следом за Семеном. За столом остались лишь Марьяна, Влад и Амалия, старательно делающая вид, что ничего не замечает и не понимает.

– Амалия, иди поброди по клинике, сходи к Семену – поиздевайся над его рекрутами, на стену залезь, посмотри, ага? Тут мне все равно ничего не угрожает… ну почти не угрожает. – Влад подмигнул Амалии, и она неохотно, сверкая глазами, как электросварка, зашагала по веранде, всем своим видом выражая неодобрение.

Влад и Марьяна встали с места, она посмотрела на него влажными глазами, взяла за руку:

– Пошли?

– Пошли.

Они прошли в дом. На полу лежали толстые ковры южной работы, на стенах, обитых шелком, висели картины, в основном пейзажи. Марьяна, заметив взгляд Влада, усмехнулась:

– Расплачиваются кто чем может, все берем. Видишь, как уютно стало? Ну пошли наверх, хватит рассматривать!

Они поднялись по деревянной широкой лестнице с лакированными перилами, украшенными резьбой, открыли массивную дверь в спальню, которая раньше была спальней Влада, и он удивленно замер – все изменилось. У противоположной стены стояла огромная кровать под балдахином шириной с небольшое футбольное поле. На стенах висели картины с полуобнаженными и обнаженными персонажами в различной степени готовности к пожертвованию собой или своей девичьей честью. На пышную постель, которая была застелена драгоценным шелковым покрывалом с вышитыми на нем золотыми и серебряными нитями невиданными зверями и птицами, кидали яркие цветные зайчики красные, зеленые, голубые стекла мозаичного окна. На полу лежали пушистые ковры, в которых утопала нога.

– Ух ты, вот это ты сделала себе будуар! Я просто падаю!

– Я тебя ждала… и дождалась. – Марьяна подняла на него сияющие глаза, обхватила руками его затылок и, наклонив к себе, крепко поцеловала, оторвавшись лишь тогда, когда перехватило дыхание от нехватки кислорода. – Если бы ты знал, как я волновалась! И ведь знала, что тебя не так просто одолеть, а все равно страшно. Раздевайся. Хватит слов, больше дела… – Она лукаво усмехнулась и быстро сбросила с себя одежду.