Маг 12

— А какой в этом смысл, государь? Чтобы зачем-то спасать наследника престола определенно враждебно настроенного к нам государства? Интересы России и Австро-Венгрии постоянно сталкиваются на Балканах, создавая там взрывоопасную обстановку. Один раз нам пришлось уступить недавно, теперь пришло время вроде как снова уступить внешне, а на самом деле правильно использовать наше знание. Ведь, на самом деле интересы России заключаются совсем в другом, ваше Императорское Величество. Не в доминировании на Балканах, это и дорого, и хлопотно, да еще очень бестолково с такими вот союзниками. Интересно, у руководителя сербской разведки не мелькнула в голове мысль перед покушением на эрцгерцога посоветоваться с русскими друзьями? Они нам сейчас очень круто нагадят, придется вылезать из ситуации, даже испачкаться придется. Зато, не просто так, а чтобы использовать знакомую нам ситуацию и обыграть ее по-своему. А если убийства не будет, тогда мы все вступает на тонкий лед незнания будущего. И можем так же провалиться через него, а события выйти из-под нашего контроля. Вы сами знаете, государь, к чему это привело в той жизни! — напоминаю я императору содержание статьи и брошюры о смерти царской семьи.

— Но, все же, это как-то некрасиво выглядит… — замечает император.

— Некрасиво выглядеть будет смерть миллионов русских людей в большой европейской войне, потом революции и гражданской войне. Некрасиво и беззаконно вашу семью расстреляют в подвале. Вот это точно некрасиво, государь, — напоминаю я еще раз Николаю Второму, куда заведут его хорошие поступки.

— Хорошими делами прославиться нельзя! — как пела одна брутальная особа уже в моем времени.

Лицо его кривится, кажется, что он меня сейчас прогонит, но, ради будущего своей семьи император берет себя в руки.

— А вы уверены, что французская разведка принимает в покушении участие? — теперь его волнует такой вопрос, — Как я понял — прямых доказательств у вас нет? Так ведь?

— Смотрите, государь. Покушение организовали офицеры сербской разведки, ее начальник полковник Димитриевич, его помощник майор Танкосич и еще некий Малобабич, связанный с контрабандой из Сербии в Боснию. Связи в этот момент именно с французами у этих офицеров мной не отслежены, никаких упоминаний про это нет. В любом случае, у меня нет про это никаких документов. Однако, в марте семнадцатого года на Салоникском фронте в зоне французского влияния они, двое из них точно, Димитриевич и Малобабич, будут приговорены своими же сербами по явно надуманным обвинениям к расстрелу. Танкосич погибнет ранее в боях, еще в пятнадцатом году. Именно в зоне французского влияния их расстреляют свои же сербы за просто так, как выяснится гораздо позже во время расследования уже в пятидесятые годы. Понятно, что это французы просто замели свои следы в покушении на Франца Фердинанда, убрали последних свидетелей своего заказа, — уверенно рассказываю я дела будущих дней императору.

— И вообще, зачем самой Сербии война с гораздо более сильным противником? Пусть сама Австро-Венгрия на является такой уж сильной державой в военном плане, за ее спиной нетерпеливо дышит могучая Германия.

— В любом случае, это не так важно, государь, есть ли у КГБ и лично Вас доказательства участия французской разведки в убийстве наследника австрийского престола. Главное, что вы можете сами или через наши дипломатические службы громко заявить о наличии французского следа в убийстве эрцгерцога. Ссылаясь на секретные оперативные данные, которые Вы, конечно, не имеете права разглашать. И разорвать договор с Францией от девяносто второго года про обязательную мобилизацию. Да и вообще, разорвать все остальные договора, как с подлыми убийцами наследника австрийского престола. Пытающимися любыми способами затянуть Россию в чужую и совсем лишнюю для нее войну.

Николай Второй внимательно меня слушает, стараясь найти противоречия в моих словах.

— Повод не очень солидный, честно говоря, — замечает он мне потом, — Чтобы так поступить после двадцати лет сотрудничества с Францией.

— Да наплевать, ваше Императорское Величество! Главное, что он есть! Не было бы его — пришлось бы тогда что-то такое придумать! — с жаром в словах убеждаю я его, — В любом случае — сербы конкретно виноваты! Вызвали почему-то огонь на себя и теперь сотни тысяч сербских мужчин погибнут или останутся искалеченными, а страну захватят гораздо более сильные враги. Вот зачем им такая радость? Чтобы только наследника зачем-то убить? Который к ним вообще-то вполне дружелюбно относился? Ведь в новой истории, без вмешательства в войну русской армии, не факт, что англичане, французы и остатки сербской армии в восемнадцатом году отобьют Белград и захватят еще половину Венгрии в пользу сербов. Когда австрийская империя начнет сама по себе разваливаться, наверно, это случится гораздо позже или вообще не случится. Тут уже я не могу ничего с абсолютно твердой уверенностью заявлять!