Маг

— Отчего же, не узнать, — теперь уже улыбался я. — Сыграть самого себя, это скажу я вам истинное искусство. Мефистофель из «Фауста» — Гёте. Но как удачно, что грех даже — не поверить.

— Браво, браво, — его Всемогущество тихо похлопал одетыми в лайковые перчатки ладонями. — А вы не так уж и безнадёжны. Я даже начинаю проникаться к вам искренней симпатией. Насчёт похожести в образах, вы действительно правы. Знаете сколько холодных вечеров и ночей, мы просиживали возле камина за доброй кружечкой пива, пока я не доказал этому упрямцу Иоганну, что Мефистофель не должен выглядеть кровожадным злодеем и чувство юмора ему далеко не чуждо.

— Так значит, если я, конечно, вас правильно понял, это вы самолично были вдохновителем этого бессмертного шедевра мировой литературы, который написал незабвенный Гёте.

— Не хочу умалять свои и без того неисчислимые достоинства, но буду с вами предельно откровенен. Вдохновителем был, конечно же, не я. Старина Иоганн, был отнюдь далеко незаурядной личностью, фантастически талантлив, мог свободно изъясняться на нескольких языках и имел безграничную любовь к поэзии древних греков. Но вот образ, который сегодня так сильно укоренился среди вашего брата — человека, тут уж без моего вмешательства не обошлось. Старина Гёте вначале, хотел изобразить Мефистофеля сущим исчадием Зла и Порока, так и алчущим завладеть невинной душой, подвернувшего ему под руку, бедного и наивного Фауста. Но на самом деле, всё далеко не так. Человек сам подводит себя под монастырь, становясь на скользкий путь достижения цели любыми средствами. А после, призывает меня на помощь, для того, чтобы потом, ему было бы на кого списать свои тяжкие грехи, когда наступает пора отвечать за содеянные им поступки.

— И что теперь, прикажете воспринимать вас белыми и пушистыми? спросил я, понимая, что стал свидетелем разыгрываемого передо мною фарса. Может быть, и Творец низверг вас незаслуженно?

— А вот это уже, не твоё дело, — резко бросил, как хлёсткий удар пощёчины Князь.

Я понял, что задел его за больное место, и дальше следует быть осторожней, иначе можно нарваться на очень крупные неприятности. Как ни как, а всё-таки — сам Тёмный Князь, тем более кто его знает, куда попадёшь, когда наступит время преставиться?

— Я приношу свои извинения, если чем-нибудь вас обидел, — пытался я исправить свою ошибку.

— Чем-нибудь? — с горькой усмешкой Князь посмотрел в мою сторону. Это ваше «чем-нибудь» обошлось мне ужасно дорого. И не вам судить о причинах и последствиях моего низвержения в Бездну. Вы — живущие неблагодарно. Хоть единожды, задумывались в жизни, кто давал вам то, что вы сейчас имеете? Хоть один из вас, был ли искренен сам с собою? Я уже не говорю про Него, а тем более про себя. Единицы живут по Закону, остальные лишь пресмыкаются, примеряя чужие личины и ломают друг перед другом комедию. Кто сказал, что Тьма — это плохо? Кто сказал, что Свет — это хорошо? Сила Жизни в Единстве. А Единство — это гармония. Без Тьмы, точно так же как и без Света невозможно добиться гармонии. Потому то, точно так же как и Он, я люблю вас — рождённое во грехе человечество. И ещё не известно, кто из нас любит вас больше. Очень часто, даже чаще, чем вы это за собой замечаете, вы бываете, настолько ничтожны и жалки. Сколько раз Он грозился стереть вас с лица земли? Не скажу, что я более гуманный, но я никогда не хотел ничего подобного.

— Я, конечно, не считаю себя знатоком писания, — как я не старался, но не смог себя удержать.

Не люблю, когда кто-то пытается использовать в своих корыстных целях, чью-нибудь неосведомлённость.

— Но, мне кажется, у вас для этого совсем другая причина и она достаточно веская.

— Ну-ка, ну-ка, скажи, — по его выражению глаз, я понял, что он уже обо всём догадался или уже успел прочитать мои мысли — это будет весьма интересно услышать.

— Вы не можете допустить истребления человечества, а вместе с ним и всего мира, потому что это вам самим грозит неминуемой гилью.

Сказав это, я внутренне сгруппировался, ожидая, что же после этого последует. Гром, молния, землетрясение? Но к моему великому изумлению, Князь, остался совершенно спокоен.

— А он, не так уж и прост. Ты не находишь? А, Клео? Это мне уже начинает действительно нравиться.

— Я полностью с вами согласен, — наконец-то высказался верный слуга не зря же они его выбрали.

— Да, на этот раз они действительно не ошиблись, — вымолвил его Всемогущество, скорее для самого себя, чем для нас, задумчиво поглаживая свою остроконечную бородку.

— Могу я поинтересоваться, кто такие эти «ОНИ» и в чём, на этот раз, они не ошиблись? — обратился я к его Всемогуществу.

Повелитель Бездны метнул в мою сторону свой проницательный взгляд, выставил перед собой раскрытую пустую, ладонь и звонко щёлкнул длинными пальцами.