Маг без диплома

– Спасибо, я не голодна. А Гланер Ашерин, он…

– Сбежал из столицы, оставив после себя очередной труп. Помните Доновера? Так у него была сестра. Кровная месть для темных – дело святое, вот только девочка не рассчитала силы. Впрочем, это не тема для разговора в два часа ночи. Вас проводить до комнаты?

– Благодарю, господин Брагоньер, я сама.

– В таком случае, спокойной ночи, Эллина. Завтрашний день в полном вашем распоряжении, можете прогуляться.

Уже на верхней площадке гоэта вспомнила про жемчужный гарнитур:

– Я совсем забыла о нем, сейчас сниму…

– Не беспокойтесь, госпожа Тэр, это не дело государственной важности. Либо завтра отдадите лично леди ли Брагоньер, либо сегодня мне. Часов до трех я в кабинете. Так что, как вам будет удобнее. Спокойной ночи!

Гоэта не стала будить служанок, сама вытащила все шпильки, переобулась в удобные домашние туфли и сняла драгоценности. Подумав, решила вернуть их сегодня: с глаз долой – из сердца вон. Поэтому переодеваться не стала – не в халате же к соэру идти! А надевать что-то другое ради пяти минут не хотелось.

Брагоньер действительно не спал – из-под двери кабинета протянулась узкая полоска света.

Эллина постучалась и, получив разрешение, вошла.

Соэр сидел в кресле, рядом с ним, на столе, стояли фужер и бутылка коньяка.

– Я принесла украшения вашей матери, положу на стол.

Брагоньер поднял голову и посмотрел на нее, внимательно скользнул взглядом с головы до ног, кивнул, встал и извлек из секретера второй бокал.

– Спасибо, я не хочу, – предупредила его следующее движение гоэта. Ей еще было памятно прошлое свидание с коварным напитком.

– На донышке, для успокоения нервов. Поверьте, госпожа Тэр, вам лишним не будет. И не беспокойтесь, больше я вам не налью, – Брагоньер протянул ей фужер. – Не стойте, садитесь. Коньяк пьют медленно, не торопясь.

– Вы опять хотите о чем-то поговорить со мной, благородный сеньор? – подобрав юбки, Эллина села во второе кресло по другую сторону столика.

Картинка напоминала Урцхен: потрескивающий камин, мягкий, скрадывающий шаги ковер на полу, темное время суток, коньяк, Брагоньер… Только сегодня ее не пытали, а он ее не допрашивал. Но по-прежнему спаивает. Хотя в этот раз, пожалуй, соэр прав: живительное тепло коньяка помогало отстраниться от картины убийства Стеши, от того страха, что она пережила, расслабиться и не позволить кошмарам вторгаться в свой сон.

Брагоньер, наверное, пьет по той же причине – чтобы сбросить нервное напряжение. Его ведь чуть не убили, он командовал операцией, был в самой гуще событий. И, похоже, у него бессонница.

– А та девушка… сестра Доновера, она… Ее тоже питомица Гланера убила?

– Нет, он сам. Эллина, какая вам разница? Одно лишнее беспокойство. Вы только-только от прошлых волнений оправились, на человека стали похожи. А то кожа да кости… Коньяка еще налить?

Гоэта отрицательно покачала головой:

– Я бы и вам не советовала. Лучше успокоительное или снотворное.

– Каждому свое. Я предпочитаю коньяк.

Он все же вновь наполнил ее фужер.

– Давайте, я вам одну вещь приготовлю… Это не яд, – поспешила добавить она.

– Даже не думал. Не надо, Эллина, но спасибо за заботу.

Брагоньер встал и остановился напротив нее.

– Что-то не так?

– Отчего же, вы сегодня прекрасно выглядите. Обворожительны и обаятельны. Не качайте головой, Эллина.

– Не буду. Вы еще вечером говорили, что вам нравится платье. Признаться, – она улыбнулась, – мне тоже. Никогда таких не было.

– Никогда таких не покупали – будет вернее.

– Это слишком дорого для меня, – вздохнула Эллина, медленно потягивая коньяк.

– Эллина, дело не в достатке, а вашем отношении к себе. Вы не желаете выглядеть женственно. Полагаете, у вас какие-то проблемы с фигурой?

Гоэта смутилась и встала. Сделала глубокий вздох и с достоинством ответила:

– Послушайте, господин Брагоньер, это переходит все границы! Ваше поведение бестактно и предосудительно. Я ухожу к себе.

Реакция соэра оказалась непредсказуемой: он покачал головой и сел на место, потянувшись за своим фужером.

– Эллина, Эллина, вы всегда так реагируете? Если да, то все гораздо хуже, чем мне казалось. Подойдите к зеркалу, посмотрите на себя. Или мне детально обозначить все ваши достоинства и недостатки? Вы симпатичная женщина, запомните это. Симпатичная и способная притягивать взгляд.

– Безусловно, после половины бутылки коньяка, – усмехнулась Эллина.

– Госпожа Тэр, думайте, что говорите, – гневные бледно-зеленые глаза впились в нее, пронизывая насквозь. – Значит, так вы себя цените. А потом удивляетесь, когда на вашем жизненном пути попадаются лишь люди, подобные Доноверу Сейрину.

– Простите, я не хотела вас обидеть, но ведь и вы повели себя самым бестактным образом.

– Каким же? Сказал, что вы привлекательны? Так что делать, если вы сами этого видеть не желаете. Даже странно, женщины в первую очередь используют и развивают это оружие, а вы, имея все данные, упорно от него открещиваетесь. Что ж, час поздний, не буду вас задерживать.

Брагоньер встал, открыл перед ней дверь, намекая на то, что разговор окончен.