Маг без диплома

И ей понравилось, даже несмотря на входную плату. Правда, она была символична – все-таки не сезон. Зато за пригоршню меди получаешь возможность понежиться в подогретой, насыщенной минералами воде, отмокнуть в разнообразных ваннах, прогуляться по оранжерее, полюбоваться на мраморные бортики и, немного приплатив, сходить на сеанс массажа – словом, расслабиться и почувствовать себя женщиной.

Доновер не обманул, сказав, что с наведенным мороком в ней никто не заподозрит Эллину Тэр. Стражники лениво скользили по ней взглядом, даже не думая проверять документы.

Эллина наслаждалась спокойствием и размеренной жизнью. Ей даже расхотелось возвращаться в Сатию, так и остаться жить в этом приморском городе. А что, клиенты найдутся, для гоэты всегда найдется работа. Сезонная, правда, но ведь живут же как-то остальные жители?

Гоэту никто не преследовал под пеленой морока, наложенного Доновером (он оказался магом, настоящим магом, закончившим Университет, пусть и со скромной третьей степенью), и она расслабилась. Расслабилась настолько, что подумала о том, что следует известить Анабель о благополучном окончании своего путешествия.

Мысль пришла после очередного сеанса расслабляющего массажа и ванны с маслами и молоком – поздней осенью, когда Трия пустеет, такие вещи стоят сущие пустяки. Зато после подобной ванны чувствуешь себя божественно-прекрасной аристократкой.

Вернувшись домой (так за эти недели Эллина привыкла называть жилище Доновера), она приступила к осуществлению задумки и написала подруге письмо. Довольно пространное, но посвященное в основном Трие, а не описанию злоключений гоэты. Эллина полагала, что не стоит портить настроение Анабель повествованием о грязных дорогах Тордехеша. Зато о курортном городе можно написать побольше.

Теперь гоэта жалела, что ни разу не приняла приглашения Гланера: летом тут, должно быть, чудесно. Другое дело, что за красоту надлежало платить, и немало. А жить в долг Эллина не любила.

Перечитав письмо и в конце еще раз поблагодарив подругу за помощь (благоразумно не уточняя, какую), Эллина постучалась в дверь кабинета Доновера. Он разрешил войти, и гоэта проскользнула в заставленную книжными шкафами комнату, в центре которой на дорогом ковре была свалена пирамида из каких-то фолиантов и старинных свитков. Эллине показалось, что из-под корешка одного из увесистых томов проглядывала какая-то линия. Она не удивилась: маги частенько рисуют различные фигуры, даже она ими пользуется в работе.

Доновер сидел за столом и с интересом рассматривал какую-то вещицу. Услышав шаги, он быстро убрал ее в ящик стола и обернулся к посетительнице.

– Надеюсь, я не оторвала вас от дел?

Собственная просьба казалась теперь гоэте такой мелочной, не стоящей внимания и тем более отвлечения мага от насущных дел. Она сама, прояви смекалку, могла бы справиться с задачей.

– Нет, что вы! Проходите, госпожа… простите, Эллина. Все никак не могу привыкнуть, что можно просто называть вас по имени, – рассмеялся он и поспешно согнал с дивана развалившегося во всю длину пушистого рыжего кота. Кот злобным взглядом выразил свое отношение к происходящему и гордо удалился… спать на той самой груде посреди комнаты.

Устроившись на диване и еще раз извинившись за свою бесцеремонность, Эллина перешла к сути просьбы:

– Господин Доновер…

– Доновер, просто Доновер, – поправил он ее.

– Вы маг, и я не знаю, уместно ли…

– В моем доме уместно все. Итак?

– Возможно ли переслать в Сатию письмо так, чтобы оно попало в руки непосредственно адресату, минуя посторонних людей? Видите ли, мне нужно, чтобы об его существовании никто не знал.

– Понимаю. Конфиденциальное послание. Что ж, это возможно. В Сатии живут многие мои сокурсники, полагаю, они не откажут мне в небольшой услуге. А до города мы отправим его магической почтой, – подмигнул Доновер и потянулся за письмом. Поколебавшись минуту, Эллина отдала его.

Любопытно было бы узнать, как работает магическая почта, но гоэта воздержалась от вопросов, вместо этого выразив глубочайшую признательность за внимание к своей особе.

Маг рассмеялся и заверил, что она ничуть его не обременит. Ну, а если ей хочется как-то отблагодарить его, то не соблаговолит ли госпожа Эллина поужинать с ним. Госпожа соблаговолила.

Вернувшись к себе, она с усмешкой подумала, что дневные процедуры пришлись как нельзя кстати: теперь у нее гладкая шелковистая кожа, слегка благоухающая амброй. Даже душиться не надо. Да у нее было чем – не удержалась, поддалась соблазну, потратила часть ссуженных Анабель денег на крохотный флакончик. В оправдание – стоил он дешевле, чем в Сатии, а женщина не может жить в таком городе, как Трия, без духов.

А вот надеть было нечего. Ничего парадного, а на новое денег нет. Хотя Доноверу ли этого не знать? Оставалось надеяться, что он не поведет ее в какое-нибудь шикарное заведение, в котором ей пришлось бы краснеть.