Я выкинула руку и что-то крикнула, усиливая в сотни раз защиту на пилоте, пока он пытался прикрыться руками. Магия сработала. Но этот мир был слишком материальным и закономерным. Кусок «Гервана» внезапно столкнулся с непробиваемой магической стеной прямо перед ДеВелем. Но энергия удара должна была куда-то деться, поэтому последовала белая вспышка и «Черное солнце» отшвырнуло назад с огромной силой. Генераторы гравитации едва справились с сумасшедшими перегрузками, но ремни кресла все равно за малым на сломали мне ребра.
Какое-то время мы бешено вращались, а в наушниках шлема истошно вопила сирена, предупреждая об опасности.
Пилот сориентировался быстро, однако вернуть управление оказалось нелегко — осколок повредил левое рулевое сопло и часть наших приборов. И был еще один неприятный момент. «Черное солнце» разгерметизировалось. Точнее его рубка, остальные отсеки были отсечены аварийными заслонками.
Мы отчаянно пытались затормозить, отчасти нам это удалось, но из-за работы только одного рулевого сопла, нас увело в широкую дугу. Когда получилось более-менее вернуть себе управление и нам перестало грозить столкновение с другими объектами, я глянула на приборы. С моей стороны они почти не пострадали.
Две оранжевые точки по-прежнему светились на экране. Героическая смерть «Гервана» не принесла желаемого результата. Две?
Вдруг, последовала резкая вспышка, но она пришла с кормы, поэтому нас не ослепила. Детеныша абсорбов удалось все же загнать под удары «Бионса» или каким-то другим способом победить. Через двадцать минут с нами поравнялся «Эртион».
— Ну, что? Я почти побил твой рекорд! Счет два-два, — заявил он на общей частоте, но сразу стало понятно, кому адресовано послание. Он явно приложил руку к уничтожению второго детеныша абсорбов.
— Идиот! «Герван» уничтожен, у нас потери в легких почти девяносто процентов, а старшие враги все еще живы! — не выдержала я и наорала на пилота «Эртиона». — Какие рекорды, к чертовой матери?!
— Вас просто обидел и разгерметизировал космический мусор и теперь ты боишься продолжать битву, — насмешливо проговорил пилот. Затем резко сорвался с места и полетел к одному из абсорбов.
— Вот же… — я вывела длинную тираду без единого цензурного слова. Но и сама полетела на помощь изрядно потрепанному «Платинуму».
Двое других крейсеров держались на приличном расстоянии от врага, не позволяя себя захватить и кружили вокруг одного из «родителей». Но их было двое и оставалась свобода для маневра. Другой же абсорб наседал на Астроила, пытаясь прорваться к «Бионсу» и отомстить станции за смерть своего ребенка. По крайней мере, я именно так интерпретировала его действия.
Я вгляделась в противника, пытаясь понять, что в нем изменилось. Каким-то другим стало мерцание оболочки, оно словно стало… ярче. Других следов от гибели «Гервана» я не обнаружила.
— Вардан, — выдохнула я. Затем заставила себя сильнее сжать штурвал. — Адмирал Астроил! Говорит «Черное солнце», есть предположение, что абсорб вобрал в себя энергию от взрыва «Гервана» так же, как они поедают излучение звезд. Настоятельно советую не применять импульсное оружие и не давать врагу дополнительную мощь, как приняли?
— Тебя понял, принцесса. Я уже заметил изменения в противнике, — голос адмирала был сухим и жестким.
Я даже на миг отчетливо представила его сидящим в кресле на мостике «Платинума», темные брови нахмурены, каштановые волосы чуть взлохмачены, глаза сузились от ярости, а на скулах ходят желваки. Руки сжимают подлокотники кресла, пока Астроил оценивает ситуацию, и крейсер продолжает стрельбу из бортовых орудий по врагу.
— ДеВель?
— Все в порядке, — отозвался мой пилот. — Мне нужно было время что-то сделать с приборами. Все улажено.
Я глянула в его сторону, и заметила, что часть панели управления снова светится, а он склонился над ней и продолжается что-то делать. Затем аккуратно забрал у меня управление, и мы продолжили погоню за отдаляющимся абсорбом.
Датчик на рукаве показывал, что кислорода хватит еще на четыре часа. Я задумалась о магии воздуха и способах очистки, но побоялась, что могу случайно разгерметизировать скафандр, и тогда уже ничего не спасет меня от смерти. Перед глазами мерцали отсветы в остатках лобового стекла, в ушах бились крики и команды других пилотов, большая часть легких звездолетов отсутствовала. Эльмарко и другие капитаны военных истребителей сохранили примерно половину своей изначальной численности. Один крейсер уничтожен. И повержено всего два врага, самых слабых и маленьких.
Наши шансы на победу были плохи.
— Герметизировать кабину? — спросил ДеВель, зная, как я не люблю доверять машинам.
— Нет, я не смогу биться вслепую, а дополнительный силовой экран пока работает хорошо. Пусть пока все останется как есть. Поставь напоминание, что через час нам придется задраить лобовое. Если будем еще живы.