Маг четвёртого ранга (СИ)

Во время сражения, когда на него неожиданно выскочил рыцарь и насадил Шэна на копьё, насквозь пробив худощавое тело, Шэн почти мгновенно потерял сознание. Единственное, что он помнил – жуткий хруст костей, сильный удар, и мельтешение перед глазами, когда весь мир куда-то подскочил и помчался. Больше из сражения он не помнил ничего.

Когда открыл глаза, чуть придя в себя, Шэн увидел бескрайнюю непроглядную тьму. Он плыл на её гребне, как песчинка, а на животе его, рядом с пробитой насквозь рёберной клеткой, и торчащим из раны, древком копья, сидел крыса по имени Крэй. Глаза его горели зелёным огнём, он щерился своими кривоватыми зубами. И они плыли куда-то в неизвестность на гребне чёрной волны. Шэну было почти хорошо, только необъяснимо холодно, и тьма снизу, так ласково касалась его тело, словно огромный язык облизывал лакомство прежде, чем сожрать.

Это не было сном, ведь всё неожиданно закончилось и в мир тьмы ворвались звуки затихающего боя. Тьма расступилась, но Крэй остался в ней, он во тьме был к месту, она не пыталась его сожрать в отличие от Шэна, поэтому крыс остался там, а вот Шэн вынырнул. И вместе со звуком ощутил весь спектр боли. От раздирающей чесотки в оборванных копьём мышцах, до глухой и всепоглощающей боли в сломанных рёбрах.

Первым же делом Шэн вкинул в тело адскую прорву целебной маны, заживляя пробитое в нескольких местах нутро, к своей же тупости заживляя и застрявший в нём наконечник копья, арбалетные болты, и стрелу в бедре. Железо поросло мясом, и он не смог их вытянуть из себя. Копьё пришлось сломать. Благо на силовые манипуляции и лечении болевой энергии вокруг было не занимать, десятки умирающих выпускали на белый свет столько эманаций боли и смерти, что Шэн мог попытаться отрастить себе ещё одно тело… в теории, в мечтах. На деле же его внутренние каналы трещали и шипели по швам, готовые взорваться ослепительным зелёным пламенем в любой момент.

Но не взорвались. Чудом. Благодаря крайней осторожности Шэна. Он действовал аккуратно, но быстро. Ему было не впервой выбираться из подобной ситуации.

Он сломал копьё, оставив в теле массивный наконечник и часть окованного в железо древка. Встал, попутно хрипя, и недовольно обнаружив, что дышать тяжело, наконечник мешает. Чуть в стороне обнаружил кобылу с трупом в седле. Один из бывших десятников «Диких кабанов». Почему бывших? Очевидно, что наёмники вряд ли выберутся с поле боя живыми. На них напали не вовремя. С тыла. При этом разведчики не успели предупредить об атаке, а значит их перебили. План по быстрому захвату замка оказался провальным, что ж поделать… остаётся только ноги уносить.

Вдруг за спиной Шэна произошёл мощный выброс маны, вслед за ним раздался рёв пламени и людские вопли, Шэн повернулся, и чуть не ослеп на миг. Его глаза не успели привыкнуть к яркости этого мира, после тьмы, и тем более они были не готовы увидеть ревущий поток пламени, что каскадами горячего огня наплывал на замковую решётку, проходя сквозь неё и сжигая людей, что прятались за её окованной стеной.

***

Как же это всё любопытно. Ещё один одарённый и в отличие от меня он настоящий маг. Причём, судя по доспехам, он из благородной семьи. Не тот ли это часом ублюдок, что напорол меня на копьё, как бабочку на булавку? А впрочем, какая разница? Нужно уходить, и как можно скорее.

Лошадь с трупом в седле я от трупа быстро освободил, выдернув одеревеневшие ноги из стремени. Несчастному пробили лоб арбалетным болтом, но это оказалось для раненого мага большой удачей. С трудом забравшись на лошадь я медленным аллюром направил её к зарослям чёртово можжевельника, что рос вокруг замка настоящим непроходимым садом.

Это же сколько садовников нужно ежедневно заставлять ухаживать за такими зарослями?

Судя по неухоженности и дремучести… нисколько. Кусты посадили и благополучно на них махнули рукой. Растут и пусть растут. Плохо для моей лошади, кобыла сильно изранила ноги, но вела себя тихо, только недовольно фыркала.

Чуть отъехав от поля боя, обнаружил новую проблему – дышать становилось всё труднее, мешала сильная острая боль и неприятное ощущение чужого предмета в теле. Пришлось остановиться. Собраться с духом, и рвануть древко на себя, вновь ломая рёбра и открывая кровоточащую рану.

Дальше ехал полулёжа, силясь не потерять сознание и удержать в теле последние капли крови. Со вторым неплохо получилось, рану закрыл, рёбра худо-бедно срастил. Но с сознанием вышло хреново, заснул почти сразу после лечения.

Кобыла видимо оказалась обученной. Седока своего неудачного не стряхнула, несла плавно, как до этого плавно таскала за собой труп бывшего хозяина. Я же этому только обрадовался, но лишь на миг. Потом оказалось, что крови потерял слишком много и стоило приподнять на миг голову, как весь мир весело заплясал и я вновь отрубился.