Маг и его кошка

Морозный воздух несет запахи костра, грога и имбирных пряников. В моих волосах запутались снежинки, и подол платья весь мокрый от снега. Лицо раскраснелось и горит. А еще с непривычки ужасно болят ноги.

– Не могу больше! – падаю в сугроб. Как простолюдинка.

Была бы здесь вдова Скварчалупи, ох бы мне и досталось.

– Тю, неужели сдашься? У тебя только-только начало получаться, – Элвин объезжает меня по кругу. Я с завистью слежу за тем, как уверенно он держится на льду.

Что за пыточный инструмент эти коньки, право слово!

Неуклюже пытаюсь подняться.

– Я все себе отбила.

– Ну, прямо так и все. А если проверить, – он делает вид, будто собирается проверять прямо здесь. Я с визгом отскакиваю и снова валюсь в сугроб.

– Ну правда: у меня синяки на коленках.

– Возражение не принимается. Дома много мази из надожника, хватит вымазать тебя целиком. Вставай! – он вздергивает меня за плечи. И умудряется при этом не упасть.

– Вот сломаю ногу, тогда ты пожалеешь, – бурчу себе под нос, но он слышит и смеется.

– Если сломаешь ногу, у нас есть Джанис.

– Он уехал.

– К Большой игре вернется. А пока полежишь, подумаешь о своем поведении. Фи, сеньорита, – он ловит меня за запястье прежде, чем я успеваю его стукнуть. – Неужели вам не объяснили, что леди не полагается драться?

Голубые глаза близко-близко. Смеются.

Мидст.

Над костром поднимаются колючие искры, улетают в небо. От пьяного и сладкого грога становится еще жарче, я порываюсь снять шарф, но Элвин укутывает меня обратно и ворчит:

– Как ребенок, честное слово. Заболеешь – отпаивать травками не буду.

Еще теплый пряник пахнет имбирем и корицей.

– Кусайте аккуратнее, сеньорита. Там вполне может оказаться монетка. Счастливый пряник для счастливого обладателя лишних зубов.

Мидст.

Площадь города на Изнанке в сиянии огней. Горячий воздух от свечи наполняет шар из тонкого, тончайшего шелка. Оранжевого, точно маленькое солнце.

Шарик живого света распрямляется и трепещет в наших руках, рвется вверх. Заговоренная свеча мигает, но не гаснет на ветру.

– Когда отпускаешь, нужно загадывать желание. Одно.

– Одно на двоих?

– Просто одно, – Элвин пожимает плечами. – Загадывай ты. У меня и так все есть.

Я закрываю глаза, жмурюсь, выдыхая облачко пара и беззвучную страстную просьбу – небесам или молчаливым мертвым богам.

Услышат ли?

Мы разжимаем пальцы. Маленькое солнце медленно уплывает в небо цвета индиго, парит там в окружении разноцветных собратьев.

– Что загадала?

– Не скажу!

Мидст…

Над дворцом княгини выстроились в круг огоньки. Совсем такие же, как тот, что я недавно отпустила в небо. Только мой был дикий, а эти – ручные. В их танце угадывается строгий, совершенный порядок и выверенная гармония.

А сам дворец…

В ледяных наплывах, в тончайшем снежном кружеве. Вход – пасть дракона, скалит клыки-сосульки. Подсвеченные багряным и алым химеры по крышам. Вылепленные из прозрачного льда, они как стеклянные фигурки марунских стеклодувов, только в сотни раз больше.

И сад невиданных снежных цветов и деревьев.

– Иса любит украшать свой дворец и город, – насмешливо замечает маг в ответ на мое восхищенное «Ах!».

За огромными окнами, закрытыми прозрачными стеклами безупречной чистоты и небывалых размеров, – бал. Как церемонно движутся огоньки над дворцом, так не менее церемонно вышагивают фэйри внутри. Поклоны, изящные па незнакомого мне танца. Кавалеры и дамы в масках, струящийся атлас и мерцающий бархат платьев непривычного покроя, блики свечей на полированном до зеркального блеска паркете.

Восторженно ликуют скрипки, им вторят флейты, арфы. И низкие, печальные голоса виолончели и гобоя бередят душу.

Как могла бы я танцевать, следуя за пением скрипок.

Как пошло бы мне такое платье – удлиненный силуэт и простой крой, без лишней вычурности, без фижм, оборок, каркасных юбок. Шлейф, рукава-крылья, декольте в пене белых кружев…

– Красиво, – выдыхаю я, и в одном этом слове звучит все. И восхищение, и зависть, и желание быть там, внутри, среди танцующих пар.

И что бы я делала там в рабском ошейнике, без маски и роскошного платья? К тому же я не знаю этого танца.

– Да, Исе нет равных в искусстве красиво убивать время. Праздность, но не пресыщенность. И безупречное чувство стиля. Хотя, – он слегка морщится и показывает на ледяного дракона, – это, на мой вкус, уже на грани.

– Почему ты не там? – я киваю на дворец.

Киваю и вспоминаю слова Кайлы.

Неужели Элвин и правда… Не ее ли духами пропахла его одежда?

Цитрус и миндаль.

– Эти балы увлекают первые раз двадцать, потом приедаются. Одно и то же. А когда мне скучно, я становлюсь просто очаровашкой. Ну, ты знаешь. Так что пропустил праздник из уважения к княгине, – в его голосе звучит неприкрытая насмешка. – Она устала разбирать последствия моих попыток развлечь себя самому.

– Могу представить, – я и правда представляю себе это мгновенно и в красках. Становится смешно. Все-таки Элвин неисправим. – А… какая она? – решаюсь я задать вопрос. – Красивая?

– Княгиня Иса? Красивая. Очень. Одна из самых красивых женщин, что я встречал. И самая величественная…

Значит, правда… Княгиня и Элвин…