Маг и его тень

— Эрига отошла дальше в степь для какого-то ритуала, — продолжил пират. — Хочу предупредить: при ней и ее спутнике не упоминайте о том, что это я убил Тонгила. Вообще лучше ни о его смерти, ни о нем самом не говорите.

— Она же сказала, что они не родственники, — напомнил Венд.

— Тем не менее рисковать не стоит. — Тибор повернулся, собираясь уходить.

— Истен ненадежен, — уже ему в спину сказал Венд. — Вполне может ляпнуть тебе назло.

Пират повернулся, нехорошо усмехнувшись.

— Истену я объяснил отдельно и очень подробно. Кажется, его впечатлило.

Ужин оказался намного лучше предыдущих — Эрига вызвалась помочь Рикарду готовить и добавила в варево каких-то ароматных корений и трав, которые висели у нее в мешочке на поясе. Тибор первым подставил миску, вдохнул запах, лицо приобрело задумчивое выражение, словно бы пират прислушивался к невидимому голосу. Потом одобрительно кивнул и зачерпнул похлебки. Эрига наблюдала за ним с любопытством, но вслух ничего не сказала. Остальные тоже. За прошедшие недели в чутье Тибора на опасность успели убедиться все. Если он решил, что похлебка не отравлена, значит, так и есть.

Венд посмотрел на спутника Эриги, сидевшего слегка в отдалении, и подумал, что еще ни разу не слышал его голоса. Хороший Эриге достался охранник: услуги человека, способного драться наравне или даже лучше клановцев, стоят очень дорого.

Сперва говорили о предстоящем переходе через земли кочевников, а потом разговор перешел на Тонгила.

— Меня удивляет, что упоминание моего клана вас так смутило, — сказала Эрига, и Венд заметил, как при этих словах Тибор слегка поморщился.

— Тонгила в наших краях боялись, госпожа, — вежливо объяснил Кирк. — Самый сильный Темный маг империи, глава Ковена — это создавало определенную репутацию.

— Боялись? — переспросила Эрига. — Сейчас нет?

— Сейчас он, говорят, мертв, — криво усмехнувшись, сказал Истен.

— Вот как, — проговорила Эрига. — Кто-нибудь из вас видел его мертвое тело?

Воцарилось молчание, нарушил которое Тибор.

— Нет, но слухами земля полнится.

— Интересно как бывает в жизни, — сказала Эрига задумчиво. — Вот человек богат, могуществен, родовит. И вот он исчезает, и никому не ведомо, что с ним на самом деле сталось…

— Тонгил не был родовит, — резко сказал Ресан, и Венд с трудом удержался, чтобы не закрыть глаза рукой и не застонать вслух. — А богатства он получил, когда коварством погубил Великого Неркаса.

— Насчет богатств соглашусь. — Эрига кивнула. — Но отчего ты считаешь…

— Мне известно, — перебил ее юноша, — что в его роду не было ни одного тара. Простолюдин, наглый выскочка… — Ресан, задохнувшись от гнева, замолчал, свободная рука, лежащая на колене, сжалась в кулак. Продолжить он смог только через пару мгновений: — Темный и сам прекрасно знал, что титул Великого ему не по чину, иначе не взбесился бы так, когда… когда одна взбалмошная девица указала на его, безродного ублюдка, место.

— А-а, это ты о скандале, случившемся этой весной, — протянул Истен. — Точно, помню. Мы с братом тогда как раз были в столице. Говорят, Тонгил просто позеленел от злости, но на благородную даму с кулаками не кинешься.

Венд нахмурился. О скандале он, естественно, тоже слышал, хотя названная свидетелями причина еще тогда показалась ему странной. Арону, насколько он помнил, никогда не было дела до чьего-то — или своего — происхождения. Впрочем, люди меняются…

— Удивительно, — словно эхом отозвалась на его мысли Эрига. — Я могу поверить, что та девица его действительно задела, но, возможно, по совсем другой причине, не имеющей отношения к дворянству. Позвольте, я объясню?

— Конечно, прекрасная госпожа, — тут же хором отозвались Истен и Кирк. Венд взглянул на Тибора — тот следил за разговором молча, не забывая прихлебывать из тарелки. Когда та опустела, велел Рикарду налить еще. Вмешиваться в беседу об убитом им маге пират не желал.

— Боги и богини не зачинают и не рожают так, как мы, люди, но порой, очень редко по меркам смертных, и у них появляются дети, — начала жрица. — Однажды богиня Льда явила в реальность сына, бессмертного и одаренного могуществом. Возмужав, он полюбил смертную женщину. От их союза у нее родились близнецы — мальчик и девочка. Когда враг моей богини, Гита Солнечная, решила уничтожить ее сына, проклятие сработало лишь наполовину: он не погиб, но стал смертным. Уже как человек он взял себе имя — Арон Тонгил, — пришел к любимой, сделал ее своей женой не только перед ликом богини, но и перед людьми, и стал основателем нового клана. У них родилось еще много детей, но только старшие близнецы несли в себе ихор божественной крови, и только их потомкам дозволено нарекать своих детей в честь первого Арона. Родословная Темного мага Тонгила прямой линией восходит к мальчику, рожденному первым. К чему ему заботиться о ваших имперских титулах и якобы благородном происхождении, если он — потомок богини?