Маг и Отшельник (СИ)

Я стояла на крыше заброшки и смотрела на огонь, поглотивший апартаменты, в которых всего несколько часов назад была и я. Это могла быть я – объятая пламенем, медленно превращающаяся в прах. Я читала, что тела в крематориях горят около часа. Наверно, этот пожар потушат быстрее. Наверно, останки будут пригодны к опознаванию, как минимум по ДНК, в отличие от того же праха, ДНК из которого уже не вычленишь. Почему я об этом думала? Потому что, замерев в шоке от происходящего на долгое время, а затем поскорбев из-за смерти всех, кто был на вечеринке, я наконец-то поняла, что я-то жива. И мне очень не хотелось, чтобы чьи-то фрагменты тела приняли за мои.

Мне вдруг пришли в голову картинки того, как моей маме выдают обгоревшие части рук и ног, которые она хоронит в закрытом гробу, а потом через год ставит памятник с моей фотографией и датой смерти, а я все еще буду стоять на этой чертовой крыше…

Нет, конечно, это все бред больного человека. У меня ото всего происходящего просто поехала крыша. Или из-за стресса, страха и начавшегося обезвоживания у меня затуманился рассудок. Ведь гораздо раньше, чем через год, меня не станет. Я тут загнусь максимум за неделю.

И тут меня осенило. Наконец-то странный морок сошел с моей головы. Спасатели! Кто-то же видел пожар? Слышал взрыв? Сейчас кто-то сюда приедет. И спасет меня!

Надежда придала мне сил. Я так и стояла на краю крыши, вглядываясь в сумрак жестокого, эгоистичного города в ожидании сирен. Мне даже не хотелось сидеть или лежать. Напротив, я готова была прыгать, махать руками и спасать свою жизнь.

Наконец на улицах раздался вой сирен. Я видела, как пожарные подъехали на огромной красной машине. Я видела зевак на улицах. А может, это были жители данного дома. Я стала кричать и махать руками – согласно своему плану. Но самое ужасное вот в чем: меня никто не слышал. И не видел.

Жива ли я сама?..

15

* * *

– Приезжайте. – Вот так. Коротко и ясно.

– Могу я спросить хотя бы: куда? – язвительно молвила я в ответ, глядя на часы. Половина десятого. Рано. Я сегодня планировала отсыпаться. Вчерашний стрим сильно выбил меня из колеи.

Тяжкий вздох, сопряженный с раздражением и досадой. Как будто я виновата в том, что не умею читать мысли! Мне что, расклад делать? Слишком долго придется пытать карты, чтобы они мне дали конкретный адрес с улицей и домом.

– К соседке этой, про которую вы мне сказали. – Он выделил особенной интонацией местоимение «вы». Как будто я – это какое-то вселенское зло.

Что ж, когда меня атакуют, я набрасываюсь в ответ. Когда возле тебя всю жизнь нет никого, кто бы тебя защищал, ты учишься защищать себя самостоятельно.

– А, то есть вы сподобились-таки пообщаться с единственным свидетелем, которого я вообще-то вам нашла!

– Нет, – ответила загадочно капитан. – Не пообщались, увы.

– Она снова в больницу легла? – понадеялась я, ощутив неприятный холодок внутри. Вряд ли Вячеслав Лисин вызвал бы меня по адресу, где проживает баба Нюша, не застав ее дома. Все гораздо хуже, чем я думаю.

– Не легла. И уже не ляжет. Понятно вам? Быстро сюда, я договорился, вас пропустят. Только вы это… Хм…

– Трупы я уже видела, – напомнила я. – Можете не предупреждать. Захвачу нашатырь на всякий случай, чего уж там.

– Захватите-захватите, – поддержал мою мысль Лисин, причем абсолютно серьезно. – Таких трупов вы еще не видели, я вас уверяю.

Избавившись от капитана, я быстро умылась, позавтракала и оделась. На макияж уже не оставалось времени, как и на парик. Ничего, рыжий цвет мне к лицу, как часто говорит Лелька.

Я открыла дверь, вышла на лестничную клетку и не сразу заметила пакет. Сначала закрыла все замки, а вот когда повернулась, увидела что-то черное. Свет у нас в парадном не ахти, слава богу, что я не наступила на это и не споткнулась. Это был прочный мусорный пакет, в которое было завернуто что-то круглое.

Я включила в телефоне фонарик, присела возле пакета и стала его развязывать.

Зря…

16

* * *