Маг крови 4

Уход големов прикрывали мои жёны и призрак. Последним в портал вошёл я, в последний миг, поклонившись деду. Почему–то показалось, что так будет правильно.

Да, я ушёл с земли, которая стала моей по положению, но не сумел её принять. И лишь в тот миг, когда сделал шаг в межконтинентальный проход, то в душе что–то болезненно кольнуло. Возможно, это был лишь отголосок чувств Рогнеды, с которой мы связаны. А может…

Я выиграл сражение, но проиграл войну. Увы, но это так. И подобное понимание куда как горше воспринималось, чем сдача драконьего феода врагу. Я привык выигрывать бои и ставить противника на колени, привык забирать, а не отдавать трофеи, привык… да я ко многому привык из того, что получает победитель.

Но я вернусь!

Вернусь за своим, за тем, что не успел таковым ощутить. Вернусь, чтобы поставить врагов на место. Вернусь, чтобы доказать, что я хоть и не настоящий дракон и, по мнению ящеров, мне не место в их империи, но могу заставить их себя уважать и бояться.

Может быть, местная крылатая элита и считает, что на поле боя они играют первую скрипку, видя в неодарённых солдатах простое мясо, годное лишь для того, чтобы спичками сгорать в драконьем пламени и неистово резать друг друга ради развлечения владык неба. И зря. Я докажу, что регулярные войска, простая линейная пехота куда важнее для победы. Колесницы с серпами, боевые слоны, рыцарская конница, пушечные батареи, танки и, мать их, драконы — это всё мусор. Пехота ломала колесницы, рубила слонов, она останавливала рыцарей и пережила их эпоху. Пехота шла шеренгами на пушечную картечь, захватывая орудия и обращая их против недавних владельцев. Пехота останавливала танки, сжигала их и ослепляла, заставляла стальные коробки разворачиваться и отступать. И пехота сбросит драконов с небес! Пусть для этого мне придётся сделать многое: новое оружие, тактика, амулеты. Я справлюсь, всё это мне по плечу.

— И тогда я вернусь назад, вернусь, чтобы забрать своё и то, что мне будет нужно, — прошептал я, когда за моей спиной закрылся портал. — Клянусь.

* * *

Из–за того, что дракониды были больше рептилиями по особенностям организма, чем людьми, я попросил иллиров открыть проход в моё княжество как можно ближе к Лесу. Здесь было куда как теплее, имелось вдосталь топлива и строительного материала. Ну, а неизбежное нападение монстров из Пустого королевства, которых притягивает появление живых у Леса, дракониды переживут. Их тут больше ста тысяч и практически все хорошо владеют оружием. Даже семилетние дети (к слову, лишь немного ниже меня ростом и субтильнее) ловко управляются с пращой и лёгкими арбалетами. Причём, это оружие чуть–чуть слабее того, с которым ходили эльфийские стражники в том городе, рядом с которым я проклял мелорн.

Эр’Та я поставил управлять и командовать огромной толпой растерянных переселенцев, которые за несколько часов лишились всего, даже тепла. Имеющихся припасов хватит, чтобы кормить эту толпу десять–одиннадцать дней. И тут даже будет за благо, если на шум и запах заглянут стаи псевдокабанов и гиен с прочими тварями. Дракониды были созданы неразборчивыми в еде, так что, не самое лучшее мясо животных из аномальной пустоши им должно прийтись по вкусу.

К тому моменту, когда я перешёл через портал, лагерь приобрёл уже некоторые упорядоченные очертания. Со всех сторон раздавался стук топоров по дереву — это рубили брёвна на дрова и для постройки временных жилищ.

Не обошлось и без помощи моих товарищей, которые постарались облегчить быт жителей соседнего материка, как умели. Вон те три дюжины зимних «ротных» палаток явно вышли из рук Макса. Драконидам, чтобы войти в них, нужно будет чуть ли не до земли наклониться, зато внутри есть место, чтобы ходить не пригибаясь. Тем более, что палатки точно не для взрослых мужчин и женщин. В них отправили детей и совсем уж немощных стариков. Две чугунных печи отлично отапливают походное жилище, куда могут заселиться примерно пятьдесят взрослых людей–ящериц. Дров вот только нужна гора для этого, но чего–чего, а деревьев здесь хватает. До Леса всего пара километров, а сил и выносливости в моих новых вассалах полно.

Ежов не только озаботился палатками, но и создал десять лёгких разборных вышек, которые собирались «пирамидкой» (основание шире верхушки) из профилированной трубы и дополнительно крепились растяжками из стального троса на колья, вбитые глубоко в землю. Подступы к вышкам закрывали несколько рядов спирали Бруно и рогатки, обмотанные колючей проволокой. На площадке, закрытой по грудь человеку двухмиллиметровым стальным листом, находилось по два бойца — пулемётчик и снайпер. У каждого бинокль и тепловизор. Последний особенно эффективен сейчас, когда холодно.

Немногим позже я увидел рядом с дружинниками тех, кого точно здесь не могло быть — поселковых. Выходит, о моём возвращении уже все в курсе.

«Чёрт, туплю. Здесь же уже рации работают. А за сутки тут мог появиться и Колька, — дошло до меня. — Может и палатки из посёлка, а не работа Ежова?».

Рядом возникла Аня и участливо спросила: