Магадемия номер три (СИ)

Варрик выслушал короткий выразительный ответ и ухмыльнулся.

— Вас не затруднит послать ремонтников… То есть, как это — не нужны?!

Ректор повернул голову к громыхнувшей башне и невольно присвистнул. Ремонтники тут действительно были ни к чему. Требовались строители и толковый архитектор, чтобы воспользовавшись оказией, соорудить на осиротевшем кусочке крыши что-нибудь поудобнее и попросторнее.

— Тогда согласуйте с завхозом вызов мастеров и не забудьте сказать целителям, чтобы впредь держали окно приёмной открытым. Не думаю, что Стокс был последним умником, заготовившим эвакуацию прямиком на лечебный факультет.

* * *

Петрович числился заместителем директора по хозяйственной части, но сам себя по привычке называл домовым. Прадед его начинал с деревенской избёнки, отец заведовал городской квартирой, а сам Петрович как-то ухитрился выбиться в большое начальство. Оно конечно почётно и приятно, но дюже нервно. Шутка ли, целую Магадемию обихаживать! Работы прорва, но подчинённые…

Вот если б в силах был, лучше б сам всё делал, ей-ей! Три десятка домовых и полсотни кикимор в одном здании, это сплошная головная боль, по правде говоря. И всем надо уважение оказать, перессориться не дать и, чтобы всё было сделано, как следует, проследить. А ежели кто не знает, по вредности домовые с кикиморами могут кому угодно фору дать. И уж то и дело проверять на прочность всего пару лет назад присланного начальника — сами духи велели. Только Петрович орешек крепкий. Пусть подкалывают, сколько хотят, а он справится!

Петрович вежливо поклонился намывающей полы кикиморе, чуть оскользнулся на незаметной лужице и пошёл дальше под одобрительное хихиканье уборщицы. И вот так всегда! И ничего не докажешь!

Общежитие начали заселять ещё декаду назад, ведь многие ученики издалека прибыли, но сегодня здесь было необыкновенно тихо и пусто. Ни прогульщиков, ни заболевших.

Комнаты учащихся занимали почти всё северное крыло и были основной заботой Петровича. Детишки, они такие… детишки. Любую кикимору доведут и мелкие пакости строить умеют не хуже гремлинов. А ведь на первый взгляд — ну чисто посланники благостного творца. Особливо когда при полном параде, как сегодня. Завхоз с утра аж умилился, когда нарядные, чистенькие первоклассники-лицеисты во дворе выстраивались. Прослезиться ему помешала коллежская вольница. Нет, адепты тоже были нарядными, но у каждого в кармане (Петрович это точно знал!), наверняка припрятана лягушка, зелье вредное или огненный шарик. Домовой даже как-то думал поспрошать старшую воспитательницу, не колдуют ли над детишками после перехода в коллеж?

Скоро обед и общежитие моментально перестанет быть гулким и пустым. Четыре лицейских курса для малышни от 10 лет, четыре коллежских и ещё четыре академических. Огромная толпа детишек множества рас. И совсем не простых детишек. Петрович хихикнул, вспомнив, как по неопытности студента-академиста малышом обозвал. Вот ей-ей тот бы заклинанием каким-нибудь засветил, если б куратор рядом не стоял.

Благо, что заботы Петровича ограничиваются чистотой и порядком. Заставь его всю эту ораву расселить, да так, чтобы всех, кому не стоит часто сталкиваться, разделить и постараться никого не обидеть — сбежал бы в самую глухую деревню. Ну да по его части всё в ажуре. Зря что ли все каникулы ремонтом занимался.

Нет, жалобы-то всяко будут, это уж как водится, но за необоснованные претензии ректор отсылал к Гмерреде, а вот за недоделки спрашивал с виноватых. И… тоже отсылал к вездесущей Гмерреде.

Задумавшись, Петрович по инерции сделал пару шагов, но остался на месте. Зеленоватая тонкая рука с длинными аккуратными коготками, удержала рассеянного домового буквально в дюйме от роскошного бюста. Ещё четверть шажочка и Петрович уткнулся бы носом точнёхонько в грудь Гмерреды. Он с извинениями шарахнулся в сторону, а вредная девка только бровь приподняла невозмутимо, да в любезной улыбке оскалилась.

«Вот и помяни беса! Принесла нелёгкая. А одета-то как! Юбка аж на ладонь выше щиколоток. Срамота!» — мысленно сплюнул Петрович и расплылся в ответной улыбке, старательно, но безуспешно отводя глаза от места несостоявшегося тарана.

— Доброго утречка, мистрис секретарь. Удивительно тихо здесь сегодня, не правда ли?

Гмерреда приподняла брови и невзначай продемонстрировала кончики острейших клыков, отчего взгляд Петровича моментально и без всяких затруднений вынырнул из расстёгнутого ворота блузки, и согласно кивнула.

— Первый день. Я слышала, в этом году набор довольно сложный. Боюсь, работёнки вам предстоит немало.