Магадемия номер три (СИ)

Она бы ему устроила весёлую жизнь! А Гмерреда сама её успокоила! Ну не дура?

Однако ж интересно, в чём там дело.

Девушка на всякий случай проверила собственноручно запертую с утра дверь приёмной, легонько толкнула открывавшуюся вовнутрь дверцу кухоньки и, выбрав подходящий стакан, приставила его к стене ректорского кабинета.

— Ты бессовестный, беспринципный негодяй!

Стена скрадывала большую часть экспрессии, но монолог Ириды фон Баррик всё равно доставлял Гмерреде немало удовольствия. Именно такими словами она жаждала обозвать шефа, но пока не могла.

— Маменька, вы сегодня удивительно несдержанны. Что случилось? — вклинился наконец-то в обличительную речь ректор.

Гмерреда насторожила уши. Ей тоже было страсть как интересно, с чего леди пришла в такое неистовство.

— Как ты только посмел поступить так?! Ты понимаешь, что опозорил меня на всю столицу? На приёме были ВСЕ! Весь свет! Даже его величество почтил присутствием помолвку твоей кузины! А что сделал ты?

— Ну я же объяснял, что занят и не смогу приехать.

— А я тебе объяснила, что ты ДОЛЖЕН присутствовать! И что ты сделал?! Негодяй!

— Неужто мой голем был с кем-то невежлив?

— Невежлив?!! Да он! Да ты…

Судя по звуку льющейся в стакан жидкости, ректор решил прибегнуть к серьёзным мерам по успокоению заикающейся от бешенства мамаши. Гмерреда точно знала, что в кабинете нет ни капли воды, зато в письменном столе припрятана бутылка столетнего вырвиньяка. Семь раз перегнанный спирт, настоянный на трёхста тридцати трёх травах и основательно сдобренный магией, стоил дороже эликсира молодости, зато с одной рюмки валил с ног живых и (по слухам) с трёх рюмок поднимал мёртвых.

За стеной закашлялись, отчётливо икнули и уже гораздо более расслабленным голосом сказали:

— Мерзавец.

— Да, мама.

— Подлец.

— Ещё какой.

— И откуда ты такой взялся?

— А вот это вас лучше спросить, маменька.

Гмерреда могла бы поклясться что Варрик только что выдал свою фирменную обольстительную ухмылку.

Лёгкий шлепок веером ознаменовал перемирие.

— Так что же случилось? Я надеялся, что никто подмены не заметит, всё же голем был очень качественный. Кстати, вы его случаем не испепелили, маменька?

— Я, нет, — выразительно подчеркнула первое слово леди фон Баррик. — зато Камилла Бакстон…

— Вечная память бедолаге. Уж эта красотка от него даже пепла наверняка не оставила. Но в чём же провинился бедный голем? Отдавил ей ногу во время танца?

Леди Ирида хихикнула.

— Если бы. Всё было гора-а-аздо занимательнее. После того, как кончилась официальная часть и все разбрелись посплетничать, графиня Бакстон предложила обсудить заседание благотворительного комитета в более тихом месте и потащила за собой в южное крыло не менее десятка дам.

— И тут в приоткрытую дверь…

— Приоткрытая дверь — слишком нарочито. И тут из-за запертой двери послышался полный ужаса визг.

— И вы, разумеется, вломились в маленькую гостиную…

— Слушай, она верещала так, что я решила будто там кого-то убивают.

— О, так ты сама ломала дверь? Девушка — выдающаяся актриса. Представляю, что вы там обнаружили.

— Представляешь?! А представляешь, что я пережила, когда увидела, как ты сидишь на диване со стянутыми штанами, ухмыляешься своей идиотской ухмылкой, а в двух шагах от тебя вопит полуодетая Камилла? Причём вопит от настоящего ужаса, уж на таком расстоянии я бы игру различила. Я же решила, что тебе придётся жениться на этой девке!

— Что же привело бедняжку в такую ажитацию, интересно? По-моему, ты просто недооценила талант Камиллы.

— Что? Да я там сама чуть не умерла! Ты же куклу почти идеальную сделал, даже я ничего не заметила. Идеальную, кроме одной маленькой детали.

— Ой.

— Ойкает он. А что у тебя мать в обморок рухнула, когда увидела, что её сыну под корень всё мужское хозяйство обрезали?

— Ну я же не планировал там раздеваться! То есть голем не планировал! Тьфу! Я не планировал, что голем будет раздеваться, вот!

— Мерзавец, ты, — как-то тоскливо констатировала Ирида. — Неужели не мог предупредить?

— О чём? Так бы ты и дала мне манекеном прикрыться. А ведь согласись, он идеальный посетитель таких мероприятий. И наверняка вёл себя приличнее меня.

— Ну, в общем, да… — вынужденно согласилась мать шебутного мага. — Его даже не пришлось пихать в бок, заставляя вежливо общаться с курицами из благотворительного комитета. Кстати, о комитете. У тебя нет напитка поприличнее этой гадости?

— Сейчас Гмерреду попрошу каву сварить.

Секретарша отпрянула, торопливо пряча стакан. История была конечно занятная, но её заинтересовало совсем другое. Гмерреда никогда не думала, что её шеф настолько силён в артефакторике. А ведь вместо неё в столовую после праздника могла и кукла прийти.

Гмерреда от компромата избавиться немного поторопилась и продолжения разговора не услышала. А жаль.

— Гмерреда?

— Вы её видели в приёмной.

— Ах, эта. Пикантная штучка. Ты её уже соблазнил?

— Мама!

— Она тебе отказала?

— Мама!!! Служебный роман — это пошло!

— Какой ужас. Мой сын — праведник! Я-то думала, что ты хоть на работе расслабляешься, раз уж в нашем светском гадючнике пару не рискуешь искать.