Магазин шаговой недоступности

Квак вышел из клиники и побрел куда глаза глядят. Так он оказался около моста Тонхо, затем поднялся на него по лестнице. Порывы холодного ветра хлестали по лицу. Река по обеим сторонам уходила далеко за горизонт. Квак стоял и смотрел на водную гладь. Темно-синяя вода текла медленно, но неумолимо, прямо как время. Кваку вдруг захотелось присоединиться к этому потоку. А что? Ведь мир не изменится после его исчезновения. Там, в клинике, он увидел трейлер своей будущей жизни – позор, насмешки и унижение. Квак вытащил из кармана поддельное удостоверение. На него смотрел мужчина сорока лет, в самом расцвете сил, только сейчас все это не более чем жалкая ложь. Вместо него в реку полетел его поддельный документ. Лишь теперь он смог пойти дальше.

Квак покинул Каннам и снова оказался в центре. Чтобы погреться, он зашел в большой книжный магазин на Чонно, а к ужину отправился на место встречи. В одном мясном ресторанчике у торговых рядов «Нагвон», что рядом с Инсадоном, он договорился увидеться со старым другом Хваном, который работал сутки через сутки охранником в многоквартирном доме. Заметив, как детектив мрачно и молча пьет сочжу, Хван посоветовал бросить детективное агентство и следовать его примеру. Однако тот ответил, что, хоть и приходится иногда терпеть унижения, это единственная работа, которая ему по душе. А так хотелось согласиться.

После трех бутылок сочжу от бесконечных жалоб Хвана даже мясо стало казаться безвкусным.

– Мне уже скоро… идти надо будет. Смена рано начинается… И трезвею в последнее время долго… Черт! Мне же надо ложиться рано… График сутки через сутки совсем не для нас, стариков.

– Может, оставишь все это?

– Да так я хотя бы полтора миллиона в месяц могу заработать… Не уверен, что жена меня будет кормить, если я перестану приносить в дом деньги. В молодости я хорошо зарабатывал и она заботилась обо мне… А сейчас относится хуже, чем к собаке. Надо было развестись, как ты.

– Разве похоже, что я счастлив в одиночестве?

– Н-ну… Дружище… Да, мы постарели, но разве должны терпеть такое отношение? Мы строили страну, содержали семьи… А теперь – пятое колесо в телеге? От детей ни звонка, все относятся к нам как к отбросам.

– Может, и так.

– А кстати, знаешь, какие обязанности у охранника? Одна из них – сортировать мусор. Этот запах уже просто въелся в кожу… Я все время его чувствую. Мусорки мою тоже я. Вожусь в грязи. Но это еще не все. Умеешь отличать обычные отходы от перерабатываемых? Нет? А как думаешь, сколько людей бросают обычные в урны для перерабатываемых? Когда я вывешиваю объявление, что ушел разбираться с мусором, все смотрят на меня как на прокаженного и спрашивают: «Где это носит охранника?» В такие моменты хочется их самих заснуть в урну. Вот такая дерьмовая работа.

Хван все горячился, и на них уже стали коситься посетители с других столиков. Его резкий сиплый голос звучал крайне неприятно. Квак, чтобы хоть как-то смягчить гнев товарища, подлил ему сочжу. Опустошив очередную рюмку, Хван снова вскипел и принялся жаловаться на семью, а затем и на весь мир. Ну почему у него такой противный голос?

Не в силах больше терпеть, Квак взял его за плечо и с силой толкнул:

– Говоришь, семья тебя не любит?

– Просто игнорируют меня, делают вид, что не замечают.

– Очень жаль. Но я бы на месте твоих детей вел себя так же. Кому понравится вся эта пустая болтовня?

– Вы поглядите на него. А что, я не имею права ничего говорить? – закатив глаза, возразил Хван.

Квак тяжело вздохнул:

– Тогда чего орешь и возмущаешься? Что ты знаешь о жизни? Может, учился много? Или книги читал?

– Эй, да я через столько тягот прошел в жизни. Чему учеба может научить? Ты, вообще, на чьей стороне? Кого поддерживаешь?

– Я? Я на стороне тишины. Послушай. У стариканов вроде нас, у которых ни сил, ни денег, нет права возмущаться. Знаешь, что хорошего в успехе? Он дает это право. Посмотри на успешных стариков: им уже перевалило за семьдесят, а они до сих пор занимаются политикой, управлением. Да! И когда они что-то говорят, то молодежь слушает. И дети им верны. А что мы? Мы ничего не нажили. Какой смысл разводить бессмысленную болтовню?

– Ты прав. Мы неудачники. Нищие… Но мы ведь можем собраться и высказаться! Выйти на Кванхвамун[30]. Давай! Ты же развелся, тебе нечего терять. Выскажемся все вместе на площади в эти выходные. Пусть нас наконец услышат! Согласен?

Кваку стало стыдно. Хотя, в отличие от Хвана, причин выйти у него не было. Поднявшись, детектив взял маску Хвана со стола, натянул ему на уши, попросил заткнуться и пожелал не подцепить коронавирус на Кванхвамуне. Затем расплатился и ушел, слушая, как Хван выкрикивает ему в спину оскорбления. Ну вот, еще на одного друга меньше.

* * *