Магазин шаговой недоступности

Квак не мог пойти домой – может, из-за неприятного чувства после низкосортной забегаловки, в которую его привел Хван, а может, все дело в унизительном разговоре с директором клиники. Да и назвать его дешевую, холодную, промерзающую однушку домом едва ли язык поворачивался. Ему хотелось возвращаться в дом, освещенный солнечным светом и теплом семейного очага, а не в пустую тесную квартирку размером с гроб. Но в такой холод идти ему было некуда. Поэтому он просто брел по зимним улицам и думал, когда же его жизнь пошла наперекосяк.

Сын захотел последовать примеру сестры: выражать себя через какое-то занятие. Сестра любила спорт, а его потянуло в художественную школу. Поэтому Кваку срочно понадобилась крупная сумма денег. В этот момент и пришло искушение: он принял взятку. На полученные деньги он купил сыну музыкальный инструмент и оплатил занятия. Кара оказалась жестокой: пойдя на такой шаг ради семьи, Квак потерял репутацию, а вместе с ней и работу. Тогда он решил основать свое детективное агентство, однако вскоре почувствовал, что его игры с законом не по душе жене и детям, которые стали сильно от него отдаляться. Черт. Они думают, что ему так хотелось заниматься этими слежками? Квак терпел их ради того, чтобы принести денег в семью. Сталкиваясь с постоянным унижением, он честно работал, обеспечивал родных и даже смог оплатить детям учебу в университете.

Но вскоре силы кончились. Он перестал поспевать за молодыми, куда более талантливыми коллегами. Потерял доход, а затем и уважение семьи. Жена потребовала развода. Дети, повзрослев, поспешили обрести независимость и только иногда звонили ему, чтобы напомнить себе о его существовании.

На самом деле, справедливо. Тогда Квак этого не понимал, но сейчас осознал в полной мере. После развода он много размышлял над своими поступками. Понял, что совершенно ничего не умеет, всю жизнь только пытался заработать. Готовить он научился только лапшу, как включается стиральная машина – не знал, разговоры с детьми давались ему с трудом. С женой идеальных отношений так и не получилось: он вечно ругался, кричал, заваливал ее упреками. А дети же выросли, за всем этим наблюдая… Неудивительно, что он остался один.

Когда Квак понял, что семья раскололась по его вине, он порадовался, что хоть медицинская маска теперь не дает ему говорить. Вот бы этот рот вообще никогда не открывался! Каждый раз, едва в голове назревали грубости, готовые бесцеремонно обрушиться в адрес близких, Квак убеждался, что своими же руками разрушил себе жизнь.

Миновав мэрию и рынок «Намдэмун», детектив оказался на Сеульском вокзале. На глаза попалось несколько бездомных, и ноги сами понесли его в Чхонпхадон. Изначально он собирался сесть на автобус и доехать до своей улицы, однако внезапно решил прогуляться по кварталу. Захотелось вернуться туда, где началось его сегодняшнее путешествие, встретить этого безмолвного плюшевого медведя и что-нибудь сказать ему. Снять наконец маску и воспользоваться правом, которого сам себя лишил: пожаловался бы и рассказал, как целый день следил за ним, спросил бы, кто он такой и почему шляется непонятно где. Может, ему тоже за это платят?

* * *

Перед входом в магазин его одолели сомнения. Возле кассы стояла какая-то старушка и болтала с объектом наблюдения. Она ничего не собиралась покупать и не выглядела как обычный покупатель. А когда женщина сказала этому медведю переставить что-то из товаров и он послушался, Квак понял, что перед ним хозяйка магазина – мать Кана, заказчика слежки. Ему стало совсем не по себе.

Прозвонил колокольчик на двери. Владелица магазина улыбнулась объекту, помахала ему и вышла на улицу. На вид она была на пару лет старше Квака. А он почему-то думал, что матери Кана уже за семьдесят. Наверное, эта милая старушка очень переживает из-за своего сына. С такими мыслями Квак зашел внутрь.

– Добро пожаловать, – после небольшой паузы раздался голос продавца.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, Квак направился к холодильнику. На улице холод, но у Квака пересохло во рту. Все из-за навязчивых мыслей. Чтобы избавиться от них, а заодно и от жажды, детектив взял несколько пол-литровых банок пива и отнес на кассу.

– Если в-вы вместо этой принесете д-другую, то четыре банки будут по акции за д-десять тысяч вон.

– Правда?

– Да. А сейчас у вас в-выходит тринадцать т-тысяч семьсот вон. Просто поменяйте одну – и получится д-дешевле на три тысячи семьсот.

– Ага, вот оно что.

Квак сделал все, как ему сказал продавец, взял пакет и рассчитался. Засунув две банки в карманы куртки, а остальные держа в руке, он вышел на улицу, сел за столик на веранде и откупорил одну. Сделав глоток из холодной зеленой банки, он почувствовал облегчение.

В этот момент открылась дверь. Объект слежки вынес какой-то аппарат на улицу и, поставив его рядом с Кваком, включил в розетку. Неужели обогреватель? Подул горячий воздух, и мужчина ощутил тепло, как от присутствия кого-то близкого. Квак хотел было поблагодарить мужчину, но тот уже зашел внутрь, а догонять его не хотелось. Странный тут сервис.