Магазин шаговой недоступности

«Несмотря на название нашего канала, работа в круглосуточном магазине совсем не легка. Как и любая работа. Ради удобства покупателей сотрудникам приходится многое терпеть. Только так посетители будут чувствовать себя комфортно. Мне потребовалось около года, чтобы осознать эту вроде бы очевидную мысль. Желаю, чтобы и вы сумели справиться с трудностями и доставляли себе и покупателям только радость. Даже если вы не собираетесь работать в магазине шаговой доступности всю жизнь, постарайтесь принести себе и окружающим ощущение комфорта. Все для вас! С вами канал «ЛД»».

Когда я объяснял Кваку, как расставлять товары, он уверенно заявил, что служил в хозяйственной части и хорошо знаком с этим «родом деятельности». Но сегодня он опять все сделал неправильно. Придется рассказать ему все с самого начала.

Ранним утром мы с Кваком сели есть лапшу быстрого приготовления. Он говорил без умолку, будто соскучился по разговорам. Сказал, что ему понравилась хозяйка и что работать продавцом в ночные смены куда лучше, чем охранником. Вспомнил, как вчера сын хозяйки увидел меня и испугался. Я расхохотался.

Когда Кан увидел, что человек, которого он нанял следить за мной, теперь работает в магазине, его лицо изменилось, будто он встретил призрака. Кан тут же накинулся с расспросами. Он не мог понять: с чего вдруг Квак ошивается в чужом магазине. Детектив не растерялся и ответил, что вообще-то в нашей стране каждый свободен выбрать род деятельности по душе, к тому же благодаря ему ухожу с работы я, то есть со своим заданием он справился. Сын хозяйки страшно разозлился и угрожал продать магазин. Квак ответил, что госпожа Ём все равно не даст этого сделать. Кан был в бешенстве. В этот момент уже вмешался я. Сказал, что ближайший полицейский участок в пяти минутах ходьбы и лучше бы ему успокоиться, если не хочет, чтобы мать написала на него заявление. В итоге он хлопнул дверью и ушел со словами, что в нашем мире никому нельзя доверять.

– Наконец-то Кан это понял. Теперь его хоть реже станут обманывать, – со скучающим видом сказал Квак.

– П-позавчера хозяйка жаловалась мне на н-него. Говорила, вся эта затея с пивоварней просто м-мошенничество. Он все уговаривал ее п-продать магазин и вложить деньги в эту н-новую прибыльную нишу. Но госпожа Ём решила все р-разузнать. Оказалось, это какая-то подозрительная схема.

– Вот он и срывается на мне, – усмехнулся Квак.

– Хозяйка сильно п-переживает из-за сына. Вы его л-лучше других знаете, присмотрите за ним, пожалуйста.

– Без проблем. Он все равно через месяц-другой позвонит мне и пригласит где-нибудь поужинать, – ответил Квак и посмотрел на восходящее солнце.

Намсанскую телебашню на горе осветили первые лучи, начинался новый день. Квак глядел вдаль, о чем-то думая. А я доел лапшу и убрал со стола. Внезапно Квак печально посмотрел на меня и спросил:

– У тебя есть семья?

Я кивнул.

– Всю жизнь я пренебрегал семьей. А теперь жалею. Даже не знаю, что сказать им при встрече.

Я собирался ответить… но, может, потому, что вопрос волновал и меня, нужные слова не находились. Так что я просто грустно посмотрел на него. Квак махнул рукой, будто все это пустяки, взял в руки упаковку лапши и отвернулся.

– Просто в-ведите себя с ними так же, как с п-покупателями.

Квак снова повернулся ко мне.

– Вы добры к посетителям. С семьей в-ведите себя так же. Тогда все т-точно получится.

– Как к покупателям… В этом деле мне тоже еще предстоит много чего выучить.

Квак поблагодарил меня и снова отвернулся. Если задуматься, семья – те же покупатели, которые встретили друг друга в магазине под названием «жизнь». Ценные или незваные, но покупатели. Так и стоит к ним относиться, и тогда мы не причиним никому боли. Мой внезапный ответ успокоил Квака. А годится ли он для меня? Смогу я стать хотя бы каким-то покупателем для своей семьи?

Я проследил, пока Сонсук сменяла Квака, и ушел из магазина. В сторону Сеульского вокзала. Прошел мимо этого здания, которое когда-то служило мне убежищем, на площадь, к автобусной остановке. Междугородный красный автобус сегодня отвезет меня к месту назначения. Пока ждал его, я стоял на остановке и думал о Сонсук и ее сыне. Недавно она с улыбкой сказала, что теперь переписывается с ним в мессенджерах. После нашего разговора Сонсук отдала ему письмо и треугольный кимпап, и очень скоро от него пришло длинное сообщение. Сын попросил прощения первым, сказал, что сейчас готовится к чему-то важному и просит понять и подождать. Уже этого было достаточно, чтобы Сонсук опять поверила в своего ребенка. Женщина показала мне эмотиконы в виде животных с сердечками в глазах, которые он ей прислал. Я не понял, еноты это или кроты, но одно знал точно: Сонсук счастлива.