Магазинчик на Цветочной улице

Аликс помнила Джимми, словно это было вчера. Она разбила ему нос до крови, и ее вызвали в кабинет директора, и все потому, что Джимми дразнил, говоря, что она хочет замуж за Джордана Тернера. Она и половина остальных девчонок в шестом классе с ума сходили по сыну проповедника, — и Джордан, очевидно, пошел по стопам своего отца. Он стал священником.

«Черт, разве ты этого не знала?»

— У меня была для тебя валентинка.

Она уставилась на него, охваченная воспоминаниями о том судьбоносном для нее годе — о том самом годе, когда ее мать пыталась убить отца.

— Я принес валентинку в школу, а ты не пришла, а потом вообще больше не появилась.

Аликс не ответила. В ночь перед вечеринкой шестиклассников в честь Дня святого Валентина ее мать выстрелила в ее отца. Оба родителя сильно напились, за чем последовала неизбежная драка. Вскоре приехала полиция и вслед за ней — парамедики. Мать увели в наручниках, а поскольку у них не было родственников, которые могли бы взять к себе детей, Аликс и ее брата отдали в приют. Как это ни печально, та ночь стала концом семейной жизни Аликс. Ее мать посадили в тюрьму, а отец, как только выписался из больницы, ушел куда глаза глядят и потерял связь с детьми. Вскоре они с Томом попали под государственную опеку. Из-за этой суматохи Аликс так и не вернулась в Джексоновскую начальную школу… и не получила валентинку, которую, как утверждает Джордан, он приготовил для нее.

— Итак, — сказал Джордан, наклоняясь ближе, — все это время я думал, что бы ты сказала, если бы в шестом классе я попросил бы тебя быть моей Валентиной.

Аликс чуть было не рассмеялась вслух. Ну и ну! Дочь пьяниц и сынок проповедника. Она почему-то не думала, что их отношения продолжатся.

Глава 17 ЛИДИЯ ХОФФМАН

С небольшой практикой и терпением наши руки научатся вязать, тогда наш мозг будет свободен, чтобы насладиться процессом.

Бев Гейлскас. Тенденции волокон.

Мой бизнес набирает силу, и я довольна. Я распродала большую часть своего ассортимента. Я уже сделала второй заказ пряжи у своего основного поставщика. Мой первый курс для начинающих официально подходил к концу. Не могу поверить, что шесть недель пролетели так быстро. Я была поражена, что спустя пять педель все три ученицы заявили, что хотят продолжать, поэтому согласилась продлить курс обучения. Поскольку теперь каждая, за исключением Аликс, работала над своим собственным изделием, я предложила группе поддержки вязания встречаться в пятницу днем. Таким образом, все трое могут приносить все, что пожелают, и работать над этим, а я буду с ними, чтобы помогать на каждой стадии развития их навыков. Несмотря на различия, три эти совсем не похожие друг на друга женщины сдружились. Я могла проследить, как это произошло. Они стали подругами друг для друга и моими подругами тоже.

Что же касается умения вязать, то Кэрол, лучшая мастерица, начала вязать шляпку из валяной шерсти.

Аликс и Жаклин все еще сражались с основными петлями, но у Аликс для вязания время ограниченно, а Жаклин… Ну, Жаклин меня волнует. Очевидно, она не в восторге от своей невестки, хотя никогда не говорит об этом прямо. Жаклин сейчас стала поглядывать на другие изделия и склоняется к более дорогой пряже. Аликс платит за свою пряжу каждую неделю, отчего можно сделать вывод, что это для нее сущая расточительность. И все-таки группа просто не была бы собой без нее.

Я как раз готовилась закрывать во вторник вечером магазин, когда увидела, как моя сестра переходит улицу и направляется к моей двери. Она приходила сюда всего один раз — в день открытия магазина. И с гордостью прогнозировала мой финансовый крах, но я не дам ей больше унижать меня. Я собралась с силами, чтобы противостоять ей.

Когда Маргарет вошла в магазин, я поняла: что-то не так. Она пришла не для того, чтобы сеять гибель и мрак или сурово бичевать меня. Лицо у нее было бледным, казалось, она вот-вот расплачется.

— Маргарет, в чем дело? — поспешила я к ней.

— Я… я… — Она не могла вымолвить и слова и так крепко схватила меня за руку, что я чуть не вскрикнула.

— Ну же. — Я повела ее в подсобку, где у меня был стол и стулья для занятий с моей группой. — Садись. Принести тебе стакан воды?

Маргарет покачала головой. Я никогда не видела свою сестру такой удрученной. Не могу представить, что вызвало ее горе и подвигло обратиться ко мне.

— Звонили от доктора Абрамса, — сказала она, глядя на меня, словно я могу постичь проблему из этих крох информации.

Я понятия не имела, кто такой этот доктор Абрамс. Подумала, что, возможно, Мэтт заболел или с ним произошел какой-то несчастный случай. Душа моя наполнилась страхом.

— Это насчет мамы? — спросила я.

Что-то случилось с мамой вскоре после потери отца? Мысль об этом привела меня в ужас.

— Нет! — воскликнула она. — Это насчет меня! Доктор Абрамс сказал, что мне нужно переснять маммограмму. — Она снова схватила меня за руку. — Похоже… кажется, у меня опухоль груди.