Магазинчик на улице Грез

— Нет! — вырывается отчаянный крик.

— Да, — он довольно скалится. — Ты еще станешь у меня достойным членом общества, грязная шлюшка.

— Пожалуйста, ваша честь! — как ни стараюсь сдерживаться, голос дрожит. — Что угодно, пусть будет любая, самая грязная работа! Только не это… вы не можете продать меня этому мерзавцу!

Взгляд мечется по толпе в поисках поддержки, но натыкается лишь на довольные и злорадные лица. Зал не на моей стороне. Суд вынес справедливое решение, шлюха получила по заслугам. А неудобную речь о равнодушии можно забыть — кто же прислушивается к словам уличной девки.

Среди довольных и злорадных лиц натыкаюсь на сосредоточенное и мрачное.

Нет, лорд-чистоплюй совсем не рад приговору.

— Господин Фицбрук! Милорд!

Он подается вперед, явно собираясь вмешаться, но в этот миг в первом ряду поднимается фигура, завернутая в серый балахон. Звучный баритон перекрывает все звуки в зале.

— Ваша честь, Орден Искупления желает выкупить преступницу. Завтра летнее венчание. Ордену и городу нужна невеста!

Гул голосов смолкает стремительно, на зал обрушивается гробовая тишина. Толпа раздается в стороны, образуя вокруг мужика в балахоне (монах? священник?) пустой круг.

Судья странно пучит глаза и начинает кашлять.

— Но… как же. У вас должна быть жрица… — бормочет он.

Определенно суровый и важный его честь побаивается мужика в балахоне.

— Младшая жрица Ифигения вчера погибла, — скорбно отвечает обалахоненный мужик, и я понимаю на кого он похож. Сенатор Палпатин в молодости. — Нелепая и трагичная случайность, которая оставила всех нас совершенно беззащитными.

Толпа откликается на эту новость дружным: “Ах-х-х…”. Теперь зрители пялятся на меня с болезненной жадностью. Все, кроме Фицбрука. С его лица не сходит выражение недоумения. Того недоумения, что сама сейчас ощущаю.

Кажется, в этом зале только мы с лордом и не в курсе подоплеки происходящего.

— Но… — судья кашляет, вытирает лысину несвежим платком. — Невестой может стать только знатная горожанка, а подсудимая даже не гражданка Эндалии.

— Я готов удочерить ее, ваша честь.

Что?!

— Требуется только согласие самой девушки, — безмятежно продолжает Палпатин.

— Да, это выход — соглашается судья. — Даяна Кови, ты согласна?

Весь зал оборачивается ко мне. Я стою, чувствуя себя на редкость по-идиотски. Что ответить? О чем они вообще?

— Согласна на что?

Судья недовольно морщится, но снисходит до пояснений:

— Орден выкупит тебя с каторги. Выплатит долги и даст гражданство.

Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Что я должна сделать взамен?

— Ты примешь посвящение и станешь невестой.

— Чьей невестой?

— Хватит, — раздраженно вмешивается Палпатин. — Мы теряем время. Ты согласна или нет?

— Как я могу согласиться непонятно на что? Можно хотя бы немного узнать про будущего супруга?

Из-под опущенного капюшона вырывается рык.

— Не будет никакого супруга, глупая девчонка. Невеста моря — символическая роль на ежегодном празднике. Это великая честь. Ты согласна или нет?

Ага, “честь”. Пусть другим вешает лапшу на уши. Что-то не вижу тут толпы девиц, мечтающих походить в невестах.

— Нет, пока не узнаю все детали. В чем подвох?

— Ваша честь, — подает голос Бурджас. — Очевидно, что девушка против. Пусть Орден объявит отбор, и выберет невесту среди горожанок, как всегда. А я займусь перевоспитанием преступницы…

Зал обрушивает на него волну народного гнева. Звучат крики “Позор”, улюлюканье и едкие злые слова:

— Зажравшийся мерзавец…

— Конечно, своих дочерей у него нет! На чужих плевать…

— А стерва-то не промах. Сразу сообразила, что лучше перед хозяином ноги раздвигать…

— Итак, Даяна Кови, ты отказываешься принять гражданство Эндалии и связать себя родственными узами с магистром Пилором? — торжественно вопрошает судья.

— Нет! Просто хочу понять, что меня ждет!

— Да или нет?! — напирает судья. — Ну же!

Ухмылка на круглой роже Бурджаса становится шире. Стискиваю кулаки. Что может быть хуже, чем оказаться в полной власти подобного мерзавца?

Будь, что будет.

— Да! Я согласна!

Чувствую, что еще пожалею об этом.

Глава 9. Сюрприз от миллиардера

Заботы об инквизиторе я полностью переложила на Наилю.

Девочку все равно разрывает от благодарности, так пусть выкажет ее своему спасителю. Сама я стараюсь даже не появляться лишний раз рядом с его комнатой.

Официально у меня просто нет времени (что истинная правда), но настоящая причина в другом. Я не хочу видеть Роя.

Нет, никаких обид. Все понимаю. Задача инквизитора — ловить и давить таких, как я. Ненависть к попаданцам у Роя в прошивке.

Но я тоже живой человек, хоть и диббук. У меня тоже, мать его, есть чувства. И без того погано, что приходится врать, скрываться от всех, постоянно следить за речью, чтобы не выдать себя случайной оговоркой. Насколько проще с Тайбергом, Катрин, даже Аншлером…

Кстати, об Аншлере. Незаметно подкрался срок нашего еженедельного свидания.

Я прихожу на него невыспавшаяся и злая после бессонной ночи в лаборатории. Катрин мне явно послали боги — монашка охотно согласилась взять на себя флигель. Но пока не идет ремонт мне придется работать за двоих.