Магазинчик на улице Грёз

Я снова стучусь и приникаю ухом к двери. По спине ползут противные мурашки. Готова поклясться, что слышала человеческий стон. 

Что происходит?

По инерции дергаю ручку двери, и она неожиданно легко поддается. Милорд не запирается на ночь… 

Дверь приоткрывается беззвучно, словно приглашая войти. Я замираю в нерешительности. Чужая комнату - это табу. Чужая территория, куда нельзя без приглашения.

Но хриплый и отчаянный выкрик “Нет!” ударяет по нервам. Я влетаю в спальню, запоздало подумав, что стоило бы прихватить оружие… 

И чувствую себя очень глупо. 

Нет, в спальне никого не истязают. В первый момент и вовсе кажется, что комната пуста, но тяжелый выдох со стороны кровати разрушает эту иллюзию. 

Милорд инквизитор лежит, скорчившись на краю кровати. Пальцы вцепились в одеяло, лицо кажется бледным, под цвет постельного белья. . 

Мой первый порыв - сбежать. Делаю осторожный шаг назад. 

- Стой, мерзавка! - хрипло бормочет мужчина на кровати, и я послушно останавливаюсь. 

Рой обращается не ко мне, к фантому из своего сна. Если я уйду сейчас, милорд даже не узнает, что в его комнате побывала непрошенная гостья. Но…

Но он не кажется человеком, которому снится что-то хорошее.

Осторожно закрываю дверь и возвращаюсь к кровати. Присаживаюсь на край и тянусь, чтобы потрясти инквизитора за плечо.

- Лорд Фицбрук! 

Стальные пальцы смыкаются на запястье. Неодолимая сила дергает меня вперед, заставляет рухнуть на постель. Тяжелое тело наваливается сверху. Руки болезненно стискивают шею.

- Попалась, тварь! - с торжеством рычит инквизитор.

И открывает глаза.

Он не выглядит заспанным, а в черных зрачках еще плещет отголосок бессильной ярости и отчаяния. Чего-то такого, с чем я ни за что не хотела бы встретиться наяву.

Немая сцена. Я в своем лучшем платье для прогулок лежу на кровати, сверху навалился полуголый взъерошенный мужик. И душит. 

Из последних сил тянусь, чтобы отвесить ему затрещину. Хватка на горле слабеет. Рой ошарашенно моргает, и ярость в его глазах уступает место растерянности. 

- Ты? 

 

Глава 28. Кошмары

Рой Фицбрук

На ее невыразимо прекрасном лице появляется улыбка. Сладкая и ядовитая.

- Ну что: продолжим игру, милый? 

Рой опускает глаза в бессильной ненависти. 

- Опять будешь изображать буку? - в хрустальном голоске нежность смешивается с насмешкой. - Рой, дорогой! Посмотри на меня. 

Он стискивает зубы и молчит. 

- Ты знаешь правила, мой сладкий. Если не посмотришь, я вырежу одной из них глаз.

Со стороны пленниц доносится судорожный всхлип. Нет ничего страшнее бессилия.

Он подчиняется. Вскидывает голову, чтобы впиться горящим от ненависти взглядом в прекрасное лицо. 

Бледная кожа с еле заметным розовым полутоном, нежно-голубые глаза, золотой водопад волос… Как прекрасна была Сесилия Мардфринг, единственная дочь бургомистра Виксена. Как кокетничала, смеялась, танцевала на балах. Вздрагивала и пугливо прижималась, пересказывая слухи о жутком маньяке. Как сладки были ее поцелуи, прерывисто дыхание, когда они, сбежав со скучного бала, целовались в саду и светлячки танцевали во влажных от росы травах… 

Розовые губы кривятся в хищной ухмылке, и Рою кажется, что за совершенными чертами он видит жвалы гигантской паучихи. Кто знает, кем или чем была она… оно раньше. В том аду, изу которого оно выползло в наш мир. 

- Итак, начнем, милый. Сегодня их двое, значит нам будет в два раза веселее. Выбирай: кому из них я отрежу ухо. 

Одна из девчонок снова всхлипывает от ужаса. Вторая мелко дрожит. В распахнутых глазах плещет немой ужас.