Магазинчик разбитых надежд

«Семицветика никто не похищал», — вдруг понял Питер, еще не услышав пряничного человечка.

— … цветок не похищали! Пдимус сам его отправил!!! Но зачем?

— Ой! Как это? — Колючка от удивления выронил все иголки, да так и забыл подобрать, а страус, который дул в тот момент на чай, застыл со сложенным в трубочку клювом.

«О чем мечтает ребенок, что день и ночь смотрит на своих сверстников, — подумал Питер. — Играть с ними. Быть похожим на них. А если не можешь? Если в то время, когда все веселятся, ты становишься невидимкой и стоишь у окна…»

— Нельзя держать на земле создание неба, — раздался дребезжащий голос сзади. Команда оглянулась и увидела арестованных — Макграт как раз выводил их наружу.

— Мастед Падабеллум, о чем вы говорите?

Но скульптор больше не произнес ни слова.

«Крал ли кто-нибудь Северное сияние?» — написал мальчик и показал мистеру Шнапсу.

— Ммм… Да, естественно! — пряничный человечек кивнул, как на нечто само собой разумеющееся. — Паду годков назад обводовали мастедскую Санта-Клауса. Но пошто тебе? Ааа! Дележная метка!

«Троица совершила налет, но затем Примус утаил часть добычи и сделал из нее Семицветика. А недавно Глинтвейн и Горчичник узнали, потребовали свою долю, и мастеру Парабеллуму оставалось разделить цветок с подельниками или… отпустить на волю, инсценировав похищение. Северное сияние над башней!!!»

— Севедное сияние над башней! — мистер Шнапс и Питер посмотрели друг на друга, пораженные одинаковой догадкой. — Вот почему Нетодный путь привел нас туда. Это же самая севедная часть земель…

Колючка и Додо непонимающе хлопали глазами и топтались на месте, так что пряничный человечек принялся растолковывать подробности.

«Отец исполнил мечту сына, — понял вдруг Питер, — вернул того на небо, вот и опустел снежный шарик в магазине Корнелиуса. Или… Нет! Посылку привезли только в начало Неторного пути! Семицветик не смог бы пройти до конца, если бы не знал цель и не верил в себя!»

У мальчика пошли по спине мурашки — при мысли о маленьком невидимом цветке, который непреклонно шел по бесконечной дороге и все же обрел такую желанную свободу.

— Вы мне… поможете? — раздался хриплый голос.

Мистер Шнапс, Колючка и Додо стали вертеть головами в поисках говорившего.

— Это я, — улыбнулся Питер. — Это я спросил.

Эпилог: в котором Автор, увы, должен попрощаться с полюбившимися героями и не менее полюбившимся читателем. Надеюсь, мы еще встретимся!

— Ты уверен? — спросил Корнелиус и достал из-под прилавка стеклянный шарик. Внутри его было темно, кружился снег, а у дороги стоял высокий, благородного вида мужчина: в распахнутом плаще, «ботильонах»; с глазами цвета весенней травы. Путник одной рукой прижимал к себе младенца, другой — обнимал девушку, как можно заключить, свою жену.

— Да, — Питер дотянулся до прилавка и с дребезжанием положил один шиллинг.

С легким хлопком шарик опустел, а монетка вдруг подпрыгнула и закружилась, быстрее и быстрее, а с ней бросился в невообразимую пляску и весь мир…

«Я дома?» — Питер, не веря, поморгал зелеными глазами. По всему выходило, что да. На стене напротив висел длинный плакат «С Днем Выздоровления», у кровати разместилась новенькая космическая станция, а рядом — на тумбочке — лежала книга с изображением анаконды. Пахло выпечкой и свежевыстиранным бельем.

— Мама? Мама! — Питер вскочил и бросился на кухню.

В тот день в доме номер 19 по Норвич стрит было много сладостей и веселья, теплого солнышка и, самую чуточку, озорства. Мальчик только под вечер вернулся в свою комнату — непривычно уставший, но очень-очень довольный.

Питер немного почитал и уже собирался лечь, как заметил вдруг фигурку на столе — в смешном цилиндре, ботфортах и с красно-белой тросточкой-зонтиком.

— Мистер Шнапс? — позвал мальчик. Игрушка не шевельнулась.

— Мистер Шнапс?

— Мистер Шнапс…

Мальчику нестерпимо захотелось вернуться в Чудной городок: жить среди пряничных человечков, отмечать круглый год Дни Нерождения и бегать от Кусачего ботинка. Или отправиться в далекое путешествие — в еще более диковинные земли с их гостеприимными, но безусловно странными жителями… С зелеными холмами, горными озерами, что отражают небо, скалы и замки; с дремучими лесами, волшебными отшельниками и отшельными волшебниками.

Питер вдруг ощутил, насколько реален сказочный мир, и комната тот же час — укутанная пляшущими тенями, с теплым огоньком ночника — стала частью этой сказки. Часы на стене зевнули и улыбнулись стрелочками, прокашлялся очаг, и даже голландский городок на гобелене зашумел деловито.

Читатель, ты помнишь последнее Рождество? Как ждал подарков, и как внутри все трепетало и урчало в предвкушении… Как перед самым празднеством взмывало ввысь сердечко, точно бабочка-шоколадница?

Вот оно — светлое детское счастье — улыбнулось маленькому мальчику в домике на Норвич стрит, 19. Теплое, радушное и столь короткое.

— Аааа-пчхы!

— Будьте здоровы, милейшой! Что вы так громко чихаете?