Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР

В других публикациях, упоминавших заменители валюты, не было такой идеологический критики, как в стихотворении Евтушенко, но из статей было очевидно, что чек — вещь ценная. Газета «Советская культура» в 1983-м писала об антикваре из Горького, занимавшемся незаконной торговлей живописью и иконами. Автор статьи сообщал, что главной целью «дельца» было «купить подешевле, а продать подороже. Да желательно — за чеки “Внешпосылторга”»[676]. В 1984 году газета «Известия» рассказывала, что чиновники различных ведомств, отвечающие за отправку людей в командировку за границу, пользуются своим положением, а именно — дают разрешение только при условии, что те после своего возвращения выплатят им «вознаграждение» в виде чеков «Внешпосылторга»[677].

С конца 1970-х в прессе все больше утверждался образ «Березок» как символа и неизменного атрибута шикарной жизни, свойственной, однако, лишь людям, заработавшим свои состояния нечестным путем. Выше уже упоминались статьи о том, как в «Березках» отоваривались граждане, якобы снабжавшие американского шпиона секретной информацией в обмен на чеки. Однако с начала 1980-х практика пользования «Березками», представленная в прессе, становилась более будничной, хотя и ассоциировалась с людьми, живущими на «нетрудовые» доходы.

В судебном очерке в «Литературной газете», посвященном «дельцу» черного рынка, разбогатевшему на незаконной торговле лесом и листовым железом в Узбекистане, говорилось в частности, что, хотя преступник числился продавцом мелкого райпо, он, приезжая в Москву, «совершенно не по чину снимал в столичной гостинице “Россия” одновременно до восьми номеров люкс», имел собственного таксиста, а также «одевался только в магазине “Березка”»[678]. Спустя полгода другой корреспондент «Литературной газеты» так же описывал шикарный образ жизни одного московского «нелегального предпринимателя», торговавшего крадеными предметами искусства и дефицитом. Автор писал, что преступник «казался образцом преуспевающего человека»: «Утром его “Волга” несется на рынок за свежими продуктами, днем — на улицу Ферсмана к магазину “Березка”»[679].

В начале 1980-х появилось и первое упоминание о «Березках» как о явлении, представляющем — пусть и в глазах критиков СССР — моральную проблему. В сборнике очерков западных авторов о жизни в Советском Союзе, изданном в Москве в 1982 году, один из них, бельгийский писатель Людо ван Эк, приводит свой якобы реальный разговор с советским гражданином, в котором он задает собеседнику «каверзные» вопросы о наличии привилегий в СССР. В ответ советский гражданин «объясняет», что «у нас все равны», а магазины для загранработников, торгующие за чеки «Внешпосылторга», действительно существуют, но, во-первых, продают только предметы роскоши, без которых можно обойтись, а во-вторых, эти товары можно купить и в обычных универмагах — просто «придется поискать, да еще, может быть, постоять в очереди»[680].

Активно обсуждаться моральная проблема существования «Березок» стала с началом эпохи «гласности». В прессе наконец была сформулирована государственная точка зрения на этот счет, а затем началась дискуссия. Первая подробная статья о «Березках» была опубликована в газете «Аргументы и факты» в 1986 году и была построена так же, как очерк Людо ван Эка. Тема была подана в виде ответа на вопрос любопытствующего читателя. Хотя «Березки» к тому моменту существовали уже 25 лет, читатель писал: «Не только меня, но и многих моих товарищей интересует, для чего созданы магазины “Березка”. Кто приобретает товары в них? Почему у этих магазинов толпятся разного рода перекупщики, аферисты?»[681] Тем самым первая публикация в СМИ, целиком посвященная феномену «Березок», уже представляла собой реплику в неназванной полемике, демонстрируя, насколько острой стала эта проблема в обществе. Статья должна была объяснить людям, почему в СССР существуют магазины для избранных и почему эти магазины создают вокруг себя криминальную экономическую активность. Однако сам факт, что о «Березках» заговорили, не означал, что публикация была разоблачительной и обвиняла кого-либо в создании неравенства. Наоборот, целью статьи было «положить конец измышлениям».

В ответе, составленном со слов сотрудника Министерства внешней торговли СССР, объяснялось, что у магазинов есть экономическая цель — заработать валюту для последующего импорта необходимых всему обществу товаров, то есть в конечном счете, по мысли чиновника, речь шла о благополучии всех граждан, а не только избранных. Автор статьи подчеркивал, что большинство посетителей «Березок» — специалисты, работающие в «странах, освободившихся от колониального ига… с непривычными для нас, порой тяжелыми климатическими условиями», а также вынужденные трудиться иногда «в условиях сложной военно-политической обстановки»[682]. То есть доступ к дефицитным товарам был представлен как вознаграждение для людей, переживших то, чему не позавидуешь.