Маги в Кремле, или Оккультные корни Октябрьской революции

Руководящие круги революционеров очень часто были связаны с масонством. А политические и земские свободы стали благодатной почвой для размножения и роста российских лож (хотя они оставались под запретом – указами Екатерины II, Павла I и Александра I). Полученных послаблений и земских прав либеральной буржуазии было, разумеется, мало. Это только разожгло ее аппетиты. А патриотическая «реакция», национальный политический курс и откат от западничества, наступившие при Александре III, раздражали ее. Впрочем, либералам было без разницы, кто сидит на троне. Кто бы ни сидел, он становился противником. Ведь целью-то была – власть.

Докладная записка Департамента полиции от 10 февраля 1895 г. сообщала: «Ныне боевой аппарат масонства усовершенствован, и формы грядущего натиска откристаллизовались… Разжигание бессознательной ненависти в народной толще против всех и вся – таков второй и главный наступательный ход, выдвинутый ныне масонством в России. Этой мутной волной намечено потопить царя не только как самодержца, но и как Помазанника Божия, а тем самым забрызгать грязью и последний нравственный устой народной души – Православного Бога… Пройдет всего каких-нибудь десять – двадцать лет, спохватятся, да будет поздно: революционный тлен уже всего коснется. Самые корни векового государственного уклада окажутся подточенными».

Да, атака как раз и развернулась через десять лет, даже раньше. Международная обстановка сложилась вполне подходящая. В 1902 г. Англия заключила антироссийский союзный договор с Японией. Между прочим, это был вообще первый в истории Великобритании договор, где она нарушила свою давнюю дипломатическую традицию – не брать на себя никаких определенных обязательств. А в январе 1904 г. последовало вероломное, без объявления войны, нападение японцев на Порт-Артур, на русские корабли в нейтральных портах, высадка войск в Корее и Китае.

Россия же, стоило ей взяться за оружие, вдруг… очутилась в почти полной международной изоляции. Англия выступила открытой союзницей Японии, демонстрировала готовность вот-вот самой вмешаться в драку. При этом британцы очень быстро и ловко (и неожиданно) сумели решить все свои противоречия с российской союзницей, Францией, и в 1904 г. заключили с ней соглашение о разделе сфер влияния в мире. Родилась пресловутая «Антанта». Но сперва-то она носила антироссийский характер! Враждебную позицию заняла и Турция. Отказалась пропустить через Босфор русские военные корабли, и самый сильный флот, Черноморский, оказался запертым. В это же время султан Абдул-Гамид учинил резню армян в Сасуне, что очень смахивало на провоцирование конфликта. На русских обрушилось и американское «общественное мнение». А единственным «другом» выступила, вроде бы, Германия. Но «другом» далеко не бескорыстным. В обмен на «дружбу», то бишь гарантированный нейтралитет и согласие снабжать царские эскадры, Берлин навязал Петербургу кабальный торговый договор на 10 лет.

События русско-японской войны (опять же, под влиянием мирового и российского «общественного мнения», читай – информационной войны) всегда отображались в истории крайне некорректно. Дело в том, что ресурсы России и ее военная мощь многократно превосходили японские, но на Дальнем Востоке дело обстояло наоборот. Япония могла беспрепятственно перебрасывать морем войска и снабжать их, а русских сил там было мало. Пополнения требовалось везти через всю Сибирь. На этом и строились планы Токио. Внезапным нападением уничтожить флот и быстро разгромить русские дальневосточные войска – до того, как подтянутся соединения из Европейской России. Эта стратегия определила и сроки войны. Транссибирская магистраль была построена, но еще имела разрыв у Байкала. И Япония поспешила ударить, пока он существует, пока железнодорожные ветки там не сомкнулись.

И все же план провалился. Русский флот понес потери, но уцелел. Героически держался Порт-Артур. А главнокомандующим полевой армией стал талантливый полководец генерал от инфантерии Алексей Николаевич Куропаткин. Он был учеником и соратником Скобелева, настоящим «отцом-командиром», солдаты любили его беззаветно. Куропаткин сразу осознал невыгодное соотношение сил, разгадал расчеты японцев. Ко всему прочему он одним из первых в военной среде, в отличие от западных стратегов, понял изменившийся характер современной войны. И навязал противнику позиционные, а не маневренные боевые действия. Что по тогдашним общепризнанным доктринам считалось позором, полным неумением воевать. Но для японцев было гибельным. Они изматывались, несли огромные потери в атаках укрепленных позиций. А русские выигрывали время, перебрасывая в Маньчжурию новые контингенты.