Магическая Экспедиция

А за окном продолжали летать магистры, теперь со студентами и по кругу. И я уже было подумала, что все: и нам, и им, и даже призракам пришел конец, но в следующее мгновение вдалеке показался дракон. Это был огромный дракон темно-бронзового цвета, могучий и сверкающий в лучах заходящего солнца, и как только кто-то из летающих преподавателей завопил «Дракон», все как-то разом прекратилось. Рухнула вниз наша таверна, задержавшись перед самой землей и мягко на нее опустившись, все студенты и преподаватели быстренько оказались также на земле, сидящие, правда, и несколько потрясенные, дверь в комнату отворилась, стремительно вошел Владыка в личине Вачовски, лучезарно нам всем улыбнулся и заявил:

— Я спал все это время, все иные варианты моего времяпрепровождения — происки врагов. Все поняли?

Парни синхронно кивнули.

— Вкусняшка, не сиди на полу, простынешь, — сказал Владыка мне напоследок.

После чего торопливо прошел к кровати, лег на нее и изобразил богатырский сон, правда, умудрившись при этом прошептать:

— Тихон, сапоги мне покрывалом прикрой.

И тут дверь распахнулась снова.

На пороге гостиничного номера стоял злой, аж дым из ноздрей, Зэрнур и мрачно взирал на искренне и невинно спящего беспробудным сном Вачовски. Более того, Владыка и тот спящим прикидывался.

Одну секунду все оставалось по-прежнему, но уже в следующую Зэрнур прошипел:

— Все вон!

И мы подорвались с места. Парни выскочили первыми, старательно по дуге обойдя разъяренного дракона, я — следом и тоже выскочила, а вот за мной попытался выбежать Владыка, оставив личину безмятежно спать на постели, и был… совершенно непочтительно пойман за шкирку. После чего водворен обратно в гостиничный номер, а дверь захлопнута. То, что по ее кромке прошлась магия, поняли мы все, а вот о чем говорили драконы — вообще никто. Из номера не донеслось ни звука. Ни единого, но при этом стены ощутимо дрожали. Потом начали сотрясаться. Затем почему-то из-за двери пошел дым…

А потом дверь распахнулась, и я услышала:

— Леди Милада, войдите, пожалуйста, будьте так любезны.

Голос у Зэрнура был непривычно ледяным.

Входила я… не то чтобы не охотно, и даже не то чтобы с осторожностью, скорее, как осужденный на казнь, едва ноги волокла. Я ждала всего. В смысле, я не знала, чего ждать, поэтому ждала всего. Всего в принципе.

Но вот чего я никак не ожидала, так это того, что, едва закроется дверь, Зэрнур мрачно вопросит:

— Леди Милада, вам знакомо это ушастое земноводное?

Медленно перевела взгляд с бронзового дракона туда, куда он, собственно, указывал, и с преогромным удивлением увидела Владыку. С ушами. Даже не так — с УШАМИ! Уши были огромны и стекали двумя зелеными водопадами по обе стороны от крайне приунывшего, сидевшего на кровати Гаррата. И никакой личины на драконе сейчас не было.

— Ну и? — вопросил Зэрнур.

Я сглотнула. Владыка глянул на меня как-то виновато и вместе с тем, едва заметно мотнув головой, подал знак молчать.

— Учтите, ложь я чувствую! — прорычал бронзовый дракон.

Не зная, что ответить, сказала первое пришедшее на ум:

— Нет. Я никогда ранее не видела такие уши.

И посмотрела на заметно воспрянувшего Владыку. Владыка — на Зэрнура. Зэрнур — на меня. Я скромно опустила взгляд.

— Да неужели? — прошипел разъяренный Зэрнур.

Пожав плечами, добавила совершенно искренне:

— У заклинания магистра Этраса порой бывали откаты, но чтобы так — никогда!

Зэрнур прищурился и мрачно переспросил:

— То есть уши вам не знакомы?

— Нет, — бодро подтвердила я.

— А владелец?! — взревел дракон.

— Владелец? — переспросила я.

И тут Гаррат вставил:

— Не уши, а университетское достояние, да?

— Ага, — полностью согласилась я.

Тяжело вздохнув, Владыка уныло вопросил:

— Как думаешь, скоро пройдет?

Так же тяжело вздохнув в ответ, сказала:

— Это вам к профессору Ивасу нужно. Он у магистра Этраса всегда был «любимый» ученик, а потому ушастым, говорят, все пять лет проходил. Зато в аспирантуре изобрел собственное заклинание избавления от «Зеленухи».

— То есть владелец ушей вам знаком! — сделал неизбежный вывод Зэрнур.

Мы с Владыкой переглянулись.

Крыть было нечем, да и ложь бронзовый дракон все равно почувствует.

— Не то чтобы я его хорошо знала, — все же сочла нужным заметить.

Но Гаррат, не дав мне даже возможности хоть как-то сгладить впечатление, скомандовал:

— Вкусняшка, молчи, я сам!

После чего поднялся, осторожно двигаясь, чтобы на уши не наступить, подошел ко мне, обнял за плечи и, притянув к себе, заявил:

— Зэрнур, тебе оказана великая честь, и ты первый из драконов узнаешь великую новость — я женюсь!

Судя по скривившемуся лицу «первого из драконов», он был так же «счастлив» услышать данную новость, как и я. Но мужественно солгал:

— Счастлив.

С трудом дышащая в захвате Владыки, я так же прохрипела:

— И я очень счастлива, только отпустите, пожалуйста, иначе мне грозит не увидеть вашу избранницу.

Гаррат, развернув меня так, что теперь я полувисела, но все в том же захвате, удивленно спросил:

— В смысле, не грозит? Вон там зеркало в углу, иди, глянь, если забыла, как выглядишь.

Я не забыла, но все равно уточнила:

— Там?