Магическая Экспедиция

Мы шли около четырех часов, прежде чем стали заметны следы присутствия человека. Первым таким следом стала ловушка на медведя. В нее попал, как и следовало ожидать, Владыка. По счастью, мы несколько оторвались вперед, поэтому ушастого, прыгающего на одной ноге дракона видела только я, а к тому моменту, как подбежали парни, хотя, если быть откровенной не особо они и спешили на помощь коллеге, на снегу в трагической позе лежал уже истекающий кровью Вачовски. Верес, Никодим и Славен, подбежав, с ужасом воззрились на кровоточащую ногу несчастного, Тихомир же, оглядевшись, глубоко вздохнул и произнес:

— Жилье рядом.

Парни тут же приободрились и даже осторожно толпой поспешили вперед, словно знали уже, что дальше прозвучит возмущенное:

— Стоять!

Остановились, обернулись, скорбно посмотрели на меня. Я сидела на стволе мшистого по весне, но обледенелого ныне поваленного дерева, уставшая, мокрая и осатаневшая, собственно, от Владыки. За истекшее время он умудрился спровадить «вперед» всех ребят по очереди, заявив, что в этой стае вожак он, а когда стая волков пробирается по сугробам, впереди всегда самые хилые и слабые идут, прокладывая путь. Когда ему осторожно намекнули, что как бы самая хилая и слабая тут я и потому, собственно, иду впереди, Вачовски гордо всем объявил, что я его самка и потому априори не могу влачить жалкое проторивающее тропу существование. После чего забросил вперед Тихомира. И все бы ничего, тот даже встал после удара об дерево и пошел впереди, и может быть, даже шел бы так дальше, но спустя четверть часа, не более, Владыке стало скучно, и он начал лепить снежки и швыряться в спину идущего впереди Тихомира, а едва тот оборачивался, заявлять: «Это не я!» После точно такой же трюк он проделал и со Славеном, и с Вересом, и с Никодимом. Примирило нас с этой ситуацией только то, что, когда на просеку выскочило несколько оголодавших волков, дракон развлекся с ними по той же схеме — швырял в оскаленную на Никодима пасть снежок, а едва волк поворачивался к нему, Владыка совершенно искренне заявлял, что это не он бросил. Честно, когда волки развернулись и потрусили прочь, мы все были абсолютно и полностью солидарны с ними, а кто-то даже крикнул: «Возьмите меня с собой». Волки не взяли. Видимо, хищники здраво рассудили, что здесь нам будет хуже, чем где бы то ни было, и решили не проявлять милосердие.

А вот встретившийся спустя час медведь оказался настроен куда как решительнее и определенно был более голодным, чем волки, а потому несчастными обессилившими студентами не побрезговал. Медведь был крупным, на удивление крупным для этих мест, раза в два с половиной больше местных медведей, а те даже в среднем своем размере ростом с Владыку, а потому покусился на самую крупную добычу — на Вачовски. Последний, пробудив в нас надежду на скорое от него избавление, радостно раскрыв объятия, пошел навстречу шедшему на него медведю, но в последний момент, ранив хрупкие чувства животного, нанес улетный удар в медвежью челюсть. Медведь улетел, сбив пролетающую мимо сороку и возмущенным рыком угрожая вернуться.

Вернулся.

Снова столкнулся с пытающей улететь с места событий сорокой. Завершил полет под возмущенный сорочий крик, явно осуждающей покушение на воздушное пространство птицы, подскочил, отряхнулся и помчался уже на меня, видимо, решив, что я стану куда более сговорчивым ужином. Вероятно, Топтыга оказался бы прав, добеги он до меня. Но не добежал. Пойманный за заднюю лапу, медведь был вновь отправлен в полет, из которого уже не вернулся, несмотря на то, что Владыка звал. Действительно звал, начав после недолгих размышлений с «Цып-цып», чем окончательно шокировал и так растревоженную сороку, и та, вереща и стрекоча, умчалась рассказывать всему Горлумскому лесу о неимоверной наглости будущих магов.

Будущие маги, с тоской посмотрев вслед птице — все-таки мыслящее существо какое-никакое, и опять же — не медведь, уныло побрели дальше, пустив вперед на сей раз Вереса. Владыка шел позади, расстроенно отправляя в пространство леса очередное «Кись-кись», но медведь упорно не отзывался. Дракон же не менее упорно звал.

— Знаешь, — в итоге произнес он, обращаясь ко мне, — я вот только сейчас подумал, какая из этого медведя шикарная бы вышла шуба. Вкусняшка, ты шубы любишь?

После этого я упорно пошла вперед, Гаррат за мной, а затем и впереди меня, парни осмотрительно подотстали, и шли мы неплохим темпом ровно вот до этого капкана, который, к слову, покусившись на драконью ногу, полыхнул пламенем и стек в снег ручейками расплавленного железа. После чего Владыка, осмотрев абсолютно невредимую ногу, вновь сунул ее в сапог, а затем уже разлегся, изукрасив снег и свой сапог потеками им же созданной крови.

— Вы что? — обессиленно приподнявшись на локтях, начал он. — Вы собирались нас тут бросить?!

Естественно, собирались. Будем откровенны — «бросить Вачовски» уже стало нашим общим страстным желанием. Я бы даже сказала — объединяющим.

— Так, а они за помощью, — соврала я.

Владыка окинул меня недоверчивым взглядом и поинтересовался с прищуром: