Магическая птица (СИ)

Началось что-то странное. Её мальчик, храбрый и мужественный, нерешительно переминался с ноги на ногу. Волшебник смотрел хищной птицей, его магия свернулась в тугую пружину, и он готов был защищаться так, как не отбивался от той страшной змеи.

— Что теперь вам нужно? Мы вроде всё прояснили после вашей фееричной речи в Визенгамоте и оправдательного вердикта, о котором я, напомню, не просил.

— У меня остался вопрос.

— Всего один? И вы решили, что раз я вам обязан свободой, то непременно отвечу. Напрасно, Поттер. Я, если помните, и перед судьями не собирался оправдываться.

Отвернувшись, тёмный маг швырнул в саквояж пачку исписанных пергаментов. Хедвиг осуждающе зыркнула на него — это надо же так не ценить собственный труд.

Хозяин упрямо набычился и шагнул в комнату, позволив двери закрыться. Волшебник ничего на это не сказал, он продолжил призывать магией отовсюду вещи, какие были целые, уменьшать их и складывать в саквояж. Но держал её мальчика в поле зрения, явно не доверяя ему до конца даже после всего произошедшего.

— Может, передумаете? Профессор МакГонагалл хочет ещё встретиться, она чувствует себя очень виноватой и…

— Это и есть вопрос?

— Но это тоже важно!

— Прекращайте насаждать вашу гриффиндорскую справедливость. Говорите скорее, Поттер, или уходите. Мне неприятно ваше общество, и думаю, это взаимно.

— Вы ошибаетесь, сэр, — уверенно произнёс её мальчик, и Хедвиг в этот миг ужасно загордилась им. — Но раз вы настаиваете, то скажите: прошлым летом, когда меня забирали от Дурслей, это вы спасли Хедвиг?

— Нет.

От такой откровенной лжи она возмущённо вскрикнула и цапнула мага за рукав. Волшебник, не глядя, отдёрнул руку.

— А Хедвиг говорит, вы врёте.

— Утратили парселтанг, так решили заговорить по-совиному? Мало славы, да, Поттер?

Что стряслось с магом, Хедвиг не понимала. Огрызался, клевал её хозяина как всамделишная сова. Она попыталась повлиять на него: вспорхнула, пролетела на шкаф и думала стукнуть волшебника крылом по затылку, но тот увернулся и обжёг её таким взглядом, каким даже на врагов не смотрел. Его магия заволновалась чувством опасности и… Предательница? Это она-то? А сам он почему трусил перед её мальчиком? Когда прежде не боялся обманывать всех и вся, чтобы его защитить!

Поняв, что до волшебника не достучаться, Хедвиг посмотрела на хозяина и вскрикнула, требуя сказать что-нибудь правильное. Но он не обратил внимания. Как же так? Почему всё пошло кувырком? Ведь Хедвиг, ведомая инстинктом, не могла ошибиться, её хозяевам жизненно необходима эта встреча. Но они даже на расстоянии размаха крыльев не слышали, не хотели слышать друг друга.

— Да почему вы постоянно это делаете? — вдруг выпалил её мальчик прямо в лицо магу. — Выставляете себя в дурном свете, говорите, что вам всё равно, что вы ненавидите меня и вообще чуть ли не каждого!

— Ошибаетесь, Поттер. Я именно что нена…

— Когда Хедвиг вернулась, я сразу понял, что выходить её мог лишь тот, кому не всё равно! Если бы вы меня ненавидели по-настоящему, я умер бы на своём первом квиддичном матче, а не стоял бы вот здесь перед вами.

— Ты видел мои воспоминания, мальчишка, — тёмный маг неожиданно зашипел не хуже нелюдя из хижины, — знаешь, почему я так поступал и кто я на самом деле. Что тут можно не понять?!

Последние слова волшебник прямо выплюнул и нарочито зашуршал чем-то в своём саквояже. Хедвиг тоскливо повесила голову: его магия встала стеной, отгораживая от всех попыток достучаться.

— Многое, — сказал хозяин с болью в голосе. Столь горькое отчаяние Хедвиг чувствовала лишь… да, у своего мага. — Зачем вы всё-таки вылечили мою птицу? Хорошо, в лесу Дин и с убийством Нагини вы и вправду могли помочь чисто из чувства долга, но… — он махнул рукой, и его магия заискрила безнадежностью и обидой. — Знаете, сэр, о чём я подумал, когда Хедвиг вернулась?

— Увольте, Поттер!

— Что чудеса существуют. Когда я попал сюда в первый раз, то словно в сказке очутился. Только с каждым годом сказка становилась всё страшнее. Я держался, не знаю, на какой-то вере, что это же волшебство, а в волшебном мире зло не победит, всё закончится хорошо! Хедвиг первой дала мне сил для этой веры, потому что… вы же знаете теперь, как я жил у Дурслей. И едва её не стало, начался кошмар. Пока мы искали хоркруксы, я чего только не насмотрелся! Ещё и мой первый и лучший друг нас бросил. Вернулся, но бросил же! С поисками ничего не ладилось, потому что Дамблдор…

— Директор Дамблдор!

— … не оставил толковых инструкций. Всё было так беспросветно, что иногда я готов был даже сдаться. Но прилетела Хедвиг, которую я уже похоронил и оплакал, и оказалось, — хозяин посмотрел магу в глаза и печально улыбнулся, — что в волшебном мире остались ещё хорошие люди.