Магическая тайна

— Как пожелаешь, — сказал Аксель, отпуская мою талию, но тут же взял меня за руку и подвел к группе студентов, которые не сводили глаз с наших сплетенных пальцев.

Полубог Войны мог просто так украсть гром у Полубога Неба.

Под тяжелыми взглядами других учеников, полными зависти и ненависти, я попыталась приподнять подбородок, чтобы продемонстрировать хоть какое-то отношение, но впервые мне это не удалось.

Аксель без колебаний демонстрировал свою привязанность ко мне на публике, а я без колебаний выбивала дерьмо из кого угодно. Но я была немного сдержана, когда дело доходило до публичных проявлений привязанности. В основном это было потому, что я не была до конца уверена, как складываются мои отношения с Акселем или Заком.

С Гектором все было ясно. Он был моим главным щитом. Он ухаживал за мной, и я позволяла ему. Если бы с академией ничего не вышло, я бы переехала к нему и работала где-нибудь барменшей, чтобы платить за аренду.

Ладно, он, вероятно, не позволил бы мне платить за аренду, но я бы не позволила ему ставить под угрозу мою независимость и порядочность.

С Заком и Акселем мы с самого начала не с той ноги. Потребовалось некоторое время, чтобы наладить наши отношения. На первый взгляд, сейчас у нас все было хорошо, но во мне все еще был узел — сомнения по поводу них.

Даже если я была эмоционально сдержана, это не означало, что я бы оттолкнула руку Акселя и ранила его чувства на глазах у всех. Он был, вероятно, на три года старше меня. С точки зрения возраста, мы часто мыслили одинаково, и у меня с ним было больше общего, чем с другими Полубогами.

— Давай, Печенька, — рявкнул Аксель, как будто он был недостаточно громким. — Все ждут тебя. Ты же не хочешь быть в центре внимания.

Он уже сделал меня центром нежелательного внимания.

С другого конца комнаты холодный, кипящий от злости взгляд Пакстона пронзил меня. Он держался подальше от всех, как будто это было ниже его достоинства — общаться с нами. Но он притаился там, как большой злобный волк, который просто так не уйдет.

Я не удостоила его второго взгляда, но я все еще чувствовала притяжение к нему, такое же притяжение, которое я чувствовала к трем другим Полубогам. Я ненавидела то, что это также существовало между этим мудаком и мной.

Итак, я оттолкнула его, но когда он настоял на том, чтобы притянуть меня, я мысленно ударила его жестоким кулаком. Я не знала, почувствовал ли Пакстон грубую силу моей атаки или нет.

Мне было все равно. Я бы больше на него не посмотрела.

Мы с Акселем прошли в конец толпы, и все перед нами расступились, как красное море, разделившееся посередине.

Затем, внезапно, я уставилась на Теодора, а он в ответ уставился на меня.

— Я буду вашим главным инструктором на уроке магии дома, — сказал он. — Некоторые из вас уже слышали это, но я собираюсь повторить это для новых учеников. Позже вы будете разделены на группы в соответствии с вашим факультетом. Вы будете практиковать особые способности, которые активировали в вас Руны Крови богов. Третьекурсники будут руководителями вашей команды, пока вы будете практиковаться в магии дома. Я хочу, чтобы это занятие прошло как можно более гладко. — Он посмотрел на меня. — Никакого насилия в отношении других учеников допущено не будет. Тот, кто затеет драку, будет наказан. Это введение в магию дома. Это не продвинутая боевая магия, и сегодня мы не на поле боя.

Я надеялась, что он помнит, что в прошлый раз драку начала не я. Я была жертвой насилия, на которое он ссылался. Я была тем, кого избили до полусмерти. Только в конце я поставила Джека и Пакстона на их место.

— Поняли? — Спросил священник, снова посмотрев на меня.

Мне действительно хотелось показать ему средний палец.

Деметра и ее команда устремили на меня враждебные взгляды, чтобы подчеркнуть точку зрения Теодора, громко отвечая вместе со всеми.

— Да!

Несмотря на их ненависть, я заметила скрытый страх в их глазах. Они видели, как я приняла бой с Полубогом и выжила.

Они не хотели связываться с моим сумасшествием.

Теодор наградил меня суровым взглядом, вероятно, потому, что я не открыла рот и не прокричала что-нибудь нелепое.

— Понятно, — Сказала я, чтобы показать, что я тоже одна из его овечек. У моего рта было применение получше, например, поцелуи и сосание…

Не здесь и не сейчас, Мэриголд, предостерегла я себя.

Аксель не разжал своих пальцев, несмотря на хмурый взгляд Зака и свирепый взгляд Пакстона. Вместо этого он поднес мою руку к своему рту и провел губами по моей ладони, лаская медленно разгорающееся во мне желание.

Мне удалось надеть непроницаемую маску, несмотря на то, что у меня поджались пальцы на ногах, а Теодор притворился, что не видит нас.