Магические безобразия

Буду откровенна, несмотря на некую впечатлительность, я не верю в сверхъестественное. Это будоражит кровь, несколько щекочет нервы, но не заставляет проникнуться подобным любопытством. Но дом существует. Более того, я вижу его каждый день, проходя мимо. Старое здание никогда не вызывало у меня благоговения. Только уважение к прошлому, к истории. Поэтому, когда я поделилась этим с братом, он только смеялся. Что не удивительно.

В середине декабря, возвращаясь после одиннадцати домой, моя убежденность дала маленькую трещину. Возле дома я услышала нечто среднее между мяуканьем и плачем ребенка. Замерев, оглядела улицу, к несчастью, она была пустынна. Звук усиливался, становясь надрывнее, пробирая морозом до самых костей, словно зазывая в паучьи сети. Сбросив наваждение, я рванула домой. Через три дня зашептались об очередных пропажах. Леша – мой брат – служил в милиции, предупредил меня быть осторожнее. Они говорили о некоемом похитителе, дети – про приведения. С того дня начались кошмары. Я просыпалась от страха около шести, но сам сон не запоминался.

Я решила отправиться в этот дом, после исчезновения в марте Леши. Несмотря на письмо об отъезде, не верилось, что он оставил все без видимых на то причин. Поэтому сегодня ночью, первого апреля, иду узнать правду…»

Звягинцева Алина Николаевна полностью погрузилась в проверку тетрадей, скопившихся к каникулам в приличные стопки. Надо отметить, молодая учительница сознательно выбрала профессию, несколько окрыленная идеалами, но ничуть не пожалевшая, что пришла работать в школу. Постепенно женщина привыкла к ребятам, отбросила сомнения, обретя уверенность в себе.

Тридцать первого марта, в воскресенье, день обещал быть чудесным: в окно маленькой однушки, выходившее на восток, светило весеннее солнце, снег решил таять, а Алину Николаевну ожидал насыщенный день в виде еженедельной уборки, готовки еды и встречи со школьными подругами. Довольно потянувшись, Звягинцева приступила к исполнению намеченного списка. Ржаной хлеб, фермерское масло за 700 рублей килограмм, черный крепкий кофе – на завтрак; музыка Савано Хироюки – самое то для уборки. К шести часам, когда дела были окончены, Алина Николаевна в приподнятом настроении вышла из дома. Каблуки ее сапог весело постукивали по тротуару. Город распевал размеренную мелодию: привычный поток машин полз узкой змеей, в основном автобусы да троллейбусы, юго-восточный ветерок сладко обдувал прохожих и малочисленные деревья, и кусты, солнце почти село, раскрашивая небо в красно-рыжие оттенки.

В свою любимую кафе-пекарню «Корица и Незабудка» на улице Космонавтов Алина Николаевна пришла первой и, дожидаясь подруг, заказала мятно-цитрусовый чай. Через пять минут подтянулись и остальные: немного мрачноватая, но дружелюбная Наташа, работающая в дизайнерском отделе соответствующего журнала, Марина, трудящаяся в туристической компании, и Кристина, преподающая английский в издательском техникуме.

– Привет! – сказала Наташа, села и заказала двойной американо. – С нашей последней встречи вы не изменились. Хотя нет, Марина приобрела великолепный загар. Где была, пока другие вкалывали?

– В Африке. – Марина пожала плечами и улыбнулась, принимая шутку. – Я ездила в качестве гида и переводчика. Это был не отдых.