Магические изыскания Альмагии Эшлинг

Любая диковинка притягивает внимание – благосклонное или не очень. Любое отступление от заведённого порядка будоражит любопытство. Особенно подвержены любопытству люди, ещё не вошедшие в зрелые лета и имеющие в своём распоряжении излишек свободного времени. Иными словами, слухи о Нэн дошли и до членов клуба «Абельвиро» – респектабельных настолько, что никто из них не позволял себе упоминать имя Нэн вслух, и любопытных настолько, что некоторые из них решились увидеть знаменитую Безумную Нэн собственными глазами. В числе решившихся оказались господин Уилкомби и господин Дирфусс – с каким бы жаром последний ни отрицал интерес к «этим бредням».

Увы, «бредни» были самым подходящим описанием для речей Нэн: разум давно покинул её – а магии в ней и вовсе отродясь не бывало. Однако помрачение не помешало – а может, даже помогло – где-то раздобыть её сокровища. Отрадой и гордостью Нэн были засаленные гадальные карты, талисманы (потрескавшиеся кристаллы, ранее бывшие подвесками люстр или чем-то в том же духе), шкуры магических тварей (при ближайшем рассмотрении оказавшиеся обычной змеиной кожей, пучком сорочьих перьев и неправильно снятой – скорее, неумело ободранной – шкуркой крысы, уже очевидно, подгнившей), сакральные манускрипты…

Собственно, манускрипт – или хоть что-то отдалённо похожее на таковой – был один, та самая потрёпанная книжица, которую с гордостью продемонстрировал товарищам господин Уилкомби. Вторым «манускриптом» был сложенный вдвое писчий лист, на котором прыгали, извивались и врезались друг в друга абсолютно бессмысленные строчки – возможно, написанные самой Нэн, если только она была обучена грамоте, в чём при виде неё усомнился бы любой здравомыслящий человек.

Выпуклые глаза Безумной Нэн силились разглядеть грядущее, но не могли разглядеть даже настоящее. И всё же кое в чём она проявила больше зоркости, нежели многие до неё: один из её товаров взаправду хранил на себе отпечаток магии – запретной, забытой, покинувшей людей много поколений назад.

Возможно, товар счастливо избегнул уничтожения потому, что был сущей безделицей – по меркам тех, в чьих телах магия текла как кровь. Возможно, его просто не заметили: корчуя деревья, немудрено пропустить чахлый росток. Так или иначе, он уцелел, неведомыми путями попал в скрюченные руки Безумной Нэн, а от неё за пару серебряных монет перешёл в распоряжение господина Уилкомби.

Того господина Уилкомби, который не верил в чудеса – но так хотел поверить. Книжица бросила ему вызов: он не понимал в ней ни строчки. Хотя все буквы и даже слова казались знакомыми, смысл написанного ускользал, как дразнящий болотный огонёк, утекал, как вода сквозь пальцы. Однако каким-то чутьём, которое столько раз помогало ему заключать выигрышные пари и выходить сухим из воды, господин Уилкомби сознавал, что перед ним не бессмысленные каракули, а наоборот – больший смысл, чем он пока был способен постичь. Книжица превратилась для господина Уилкомби из пустой забавы в любимое увлечение, а затем едва ли не в одержимость. Бессонные ночи, смелые догадки и обескураживающие провалы, ворох исписанной бумаги – того количества листов хватило бы, чтобы переписать на них всю книжицу десять раз, от первой буквы до последней точки… Это была дуэль с неизвестным автором, который ходил по земле в те времена, когда старейший из ныне живущих представителей рода Уилкомби ещё не появился на свет.

Мало обладать острым умом – в придачу недурно бы иметь непоколебимое упорство. Господин Уилкомби был щедро одарён и тем, и другим. Он совершил чудо – нашёл смысл в бессмыслице, расшифровал измучивший его текст. А затем совершил новое чудо – одно из тех, которым учила книжица.

И вот в полутёмной, освещаемой лишь камином, свечами да огоньками сигар и курительных трубок зале мужского клуба «Абельвиро» господин Уилкомби поднялся из кресла, окинул взглядом присутствующих, поднял руку, успокаивая недоверчивый, восторженный, издевательский гвалт других господ. И во всеуслышание заявил, что готов сотворить волшебство – прямо здесь, прямо сейчас.

Повисла тишина. Но лишь на секунду.

– Превратись в крысу! – выкрикнул господин Дирфусс, всё ещё уязвлённый раскрытием тайны его визита к Безумной Нэн.

– Построй дворец за одну ночь! И подари его мне, – хохотнул господин Рондо, во всей наружности которого не было ни единого острого угла; у него даже голос был каким-то округлым.

– Глупости это всё, – проворчал господин Гаммль, который в свои неполные тридцать лет казался вдвое старше. – И вы, господа, не лучше. Как не стыдно потакать дурачествам?

– А ты можешь?.. – начал было тщедушный господин Форта, но договорить ему не дали.

Господин Уилкомби вновь поднял руку – уже не успокаивающе, а повелительно. В нём как будто прибавилось росту. Господин Уилкомби сейчас был на высоте – и он прекрасно это осознавал.

– Господа, позвольте начать с простого. Дабы не напугать никого из многоуважаемых членов клуба, – крупные зубы господина Уилкомби сверкнули в улыбке. – Итак, прошу внимания. Видите этот бокал, как раз удачно опустевший? Смотрите…