Магический спецкурс. Второй семестр

— Знаете, Ян, я бы тоже предпочла, чтобы вчера со мной на той лестнице сидели вы. Чтобы вы разговаривали со мной. У вас бы куда лучше получилось меня успокоить и развеселить. Я уже не говорю про то, что ваше приглашение на кофе я бы точно не отвергла. Даже если бы вы пригласили меня на прокисшее молоко, я бы все равно пошла с вами. Но у вас же принципы. Вы спокойно дарите девушке для защиты артефакт, который стоит целое состояние, готовы ради нее сражаться с монстрами, даже умереть, но потом… — я слишком разволновалась, и голос в конце концов меня подвел. — Потом вы просто делаете вид, что ничего не произошло. И избегаете лишних встреч. Вывалив на мою голову правду о том, кто я, вы клянетесь защитить, объясняете это каким-то непонятным искуплением — и все! И теперь вы злитесь на меня за то, что я разговаривала с Нотам и смеялась над его шутками? А какой у меня был выбор? От вас-то приглашения на кофе не дождешься.

Я наконец заставила себя заткнуться, понимая, что несколько перегнула палку. На лице Нормана раздражение уже давно сменилось удивлением. И даже после того, как я замолчала, он не сразу нашел, что сказать.

— Знаете, кофе противопоказан магам, — заметил он после продолжительного молчания. — Дестабилизирует магический поток.

— Господи, Ян, да причем здесь вообще кофе?

Кажется, это замечание окончательно сбило его с толку. Он тряхнул головой, на мгновение прикрыв глаза, а потом решил, что пора бы уже вернуться к более важным вопросам, а этот оставить на потом.

— Ладно, с кофе потом разберемся. Что было дальше? Вы разговаривали с Нотам, но чем на самом деле закончился ваш разговор?

— Не знаю, — вынуждена была признаться я. — Дальше ничего не помню, но точно знаю, что я никуда с ним не ходила и между нами ничего не было.

Он смотрел на меня со смесью надежды и сомнения. Сомнение, к сожалению, побеждало.

— Как вы можете это знать, если вы не помните?

Я открыла рот, но тут же закрыла его. Как объяснить ему, что причина моей уверенности в нем самом? Я могла придерживаться сколько угодно свободных взглядов на отношения полов, стараясь соответствовать современным стандартам общества, в котором выросла, но спать с одним мужчиной, мечтая о другом, точно не стала бы.

Однако признаться в любви одному преподавателю, доказывая этим, что не спала с другим, я не могла. После такого признания я уже никогда не смогу смотреть ему в глаза, лучше уж мне тогда действительно оказаться мертвой. А намека в моей страстной тираде он, судя по всему, не уловил.

— Я это просто знаю, — как можно увереннее заявила я. — И если у вас есть ко мне хотя бы капля уважения, вы должны мне поверить.

На лице Нормана отразилась внутренняя борьба, но в конце концов он кивнул.

— Простите меня, Таня. Я действительно проявил к вам неуважение, безоговорочно поверив Ноту. Постарайтесь вспомнить что-нибудь еще. Может быть, вы вспомните, когда и куда пошли потом? Возможно, что-то случилось с вами, когда Нот ушел и вы остались в одиночестве.

Я снова прикрыла глаза, стараясь уловить за хвост ту пару вспышек, которые промелькнули у меня в голове во время разговора Нормана и Нота.

Мы сидим на лестнице, Нот что-то рассказывает, активно жестикулируя. В конце концов задевает стакан, который я держу, и лимонад выплескивается мне на джинсы.

— Простите, я увлекся, — смеется Нот.

— Ничего страшного, нас уже учили решать такие проблемы

Я ставлю стакан на ступеньку между нами и направляю магические поток на очищение и высушивание одежды Нот снова протягивает мне лимонад, и я машинально делаю несколько больших глотков.

Нот начинает рассказывать другую историю, я наслаждаюсь его легким, веселым тоном, но слова пропускаю мимо ушей. Мои мысли сейчас совсем в другом кабинете и с другим преподавателем. А голос Нота звучит все дальше и дальше…

— Таня! Таня, очнитесь!

Окрик Нормана вытащил меня из воспоминания. Я вновь ощутила ужасный холод и, кажется, даже задрожала, а потом открыла глаза. И обнаружила, что лежу на полу. Норман застыл надо мной в странной позе, как будто хотел меня поднять, но вспомнил, что не может ко мне прикоснуться. На его лице читался неподдельный ужас.

— Что случилось? — спросила я, садясь и стуча зубами от холода.

— Вы… упали, а потом… начали становиться прозрачной. Почти исчезли. Только когда пришли в себя, снова стали выглядеть по-прежнему. Что с вами было?