Магический Вор

Она ткнула рукой в окно, мы с Маунти посмотрели туда, и я оттянул в сторону висящую на гвоздях мешковину. Окно выходило на север, в сторону Кривого залива. Он большой, этот залив, а та серая полоса, что маячит далеко за ним – огромный горный хребет, идущий с запада на восток через все обжитые земли. Очень высокие горы, очень крутые склоны. Глубокие долины, ледяные перевалы, опасные предгорья. Срединные горы рассечены морем, которое мы называем Западной подковой, но пока никто не смог проникнуть по воде в Падший мир, неведомое пространство за горами. А может, кто-то и доплыл, да не вернулся. Слишком сильные течения, слишком много рифов, слишком густые туманы, а еще в узком морском горле, зажатом с двух сторон отрогами Срединного хребта, часто образуются ураганы, вздымающие к небу огромные массы воды.

Церковники говорят, что в скрытый за горами мир ушел темный Некратор, раненный в великой Битве Богов на заре времен. За горы отправляются души грешников, чтобы скитаться в вечной тоске по сумеречным землям без тепла и света. И если попадает туда душа великого лиходея, то превращается он в лича, Темного Воина, способного возвращаться в мир живых и сеять здесь смерть.

– Не верю в церковные сказки, – проворчал я.

– Что же тогда, по-твоему, находится за хребтом?

– Бесплодные земли. Пустыня. А может, Западная и Южная подковы там разливаются, и за горами один сплошной океан. Какая разница?

– Но тогда что такое этот лич?

– Человек, напичканный некромагией, как Жаба-Рэй был напичкан поддерживающим лекарским волшебством. Может, лич – слуга, а может, хозяин тех колдунов… ладно, разберемся по ходу. Сейчас нам нужно понять, что делать дальше. А еще мне нужно поспать. – Я снова зевнул. – И тебе тоже стоило бы.

– Мы спешим, Кей, – твердо сказала она. – До Чернодня всего ничего, и если…

– Если толком не выспаться, то голова плохо соображает. Что значит этот значок? У меня в голове, – я коснулся лба, – что-то крутится, давно знакомое, связанное с ним, но сейчас не могу вспомнить. Пара часов сна освежит, может, тогда и вспомню. Виона сдает комнаты на втором этаже, вы двое тоже можете снять для себя. Отдай-ка мне мои вещи.

Она положила руку на сумку, пристегнутую к поясу.

– Нет.

– Она моя, Тира. И сейчас мы, нравится тебе или нет, вынуждены действовать вместе. Давай сумку.

Маунти, закончив с грибами, исподлобья глядел на меня и поигрывал ложкой, будто примеривался, как бы посильнее огреть ею по лбу.

– Хотя я не разбираюсь в магическом воровстве, – сказала Тира, – но когда заглянула туда, поняла, что там лежат всякие дорогие штуки. То же «Око Кабала»…

– Стоит не меньше десятка золотых, – кивнул я.

– Вот именно, и какая-нибудь крестьянская семья может жить на эти деньги год. Что, если ты не пытаешься сбежать от нас только потому, что хочешь заполучить назад свою сумку?

Я медленно покачал головой:

– Тира, Тира… Я видел твой фантом. Видел багровое зарево и пожары в городе. Видел горящий лес, магов на троне и как что-то здоровенное подлетело снаружи к башне. Ты думаешь, я хочу обречь Арду на такое?

Тень скользнула по ее лицу при упоминании фантома, и Тира закусила губу.

– Эти видения… Один маг сказал мне, что от них можно избавиться, и я точно сделаю это! А еще я думаю, что тебе наплевать на Арду. Может, вернув сумку, ты просто сбежишь за озёра, в Харбор или Ингабан, а то и в восточные степи, подальше отсюда?

– Сбегу в виде оборотня, чтобы на меня всю жизнь охотились люди? Ладно, если не веришь в мое добросердечие, поверь в мое нежелание навсегда остаться волколаком. Я хочу разобраться во всем этом для того, чтобы снять с себя заклятие костяного меча, и хотя бы поэтому не могу сбежать.

– И все равно ты не получишь сейчас свою сумку, Кей.

– Ладно. – Я встал. – Но тебе придется отдать ее мне. Я иду в свою комнату и ложусь спать. А вы можете стеречь меня здесь и под задней стеной, куда выходят окна спален, а можете тоже отправиться на боковую. До встречи.

Не дожидаясь ответа, я пошел к стойке. Постучав по ней кулаком, вызвал из кухни смуглую подавальщицу. В «Горячей похлебке» меня хорошо знали, и она без возражений выдала ключ от одной из комнат, сообщив, что хозяйка еще не вставала.

На ступенях оглянулся – Тира с Маунти сдвинули головы, она что-то втолковывала ему. Я пошел дальше, но на середине лестницы сбился с шага и прижал ладонь к верхней части живота. Где-то под грудью, обдавая тело волнами холода и тепла, забился, будто второе сердце, плотный, вязкий ком. Заныла кисть раненой руки, по ней прошел ледяной поток, затем вспышка жара, снова холод…

Пошатываясь, я добрел до комнаты, запер за собой дверь, присел на корточки у кровати и сжал голову руками. Приступ начал ослабевать. Тепло и холод, попеременно пронизывающие мою плоть, исчезли, рука прекратила трястись, и я перестал ощущать тугой ком внутри. Почти перестал. Он был где-то там, под грудью, притаился, будто выжидая.