Магическое братство

– Гвен, ты наверняка очень удивлен, даже озадачен моим визитом, – продолжал старик. – Видишь ли, сегодня ночью истекает срок пребывания моей души в телесной оболочке мага Моргелана. Завтра она взлетит к дневному светилу и, пройдя очистительное горнило небесного огня, вернется обратно в наш мир, чтобы возродиться в другом теле. К великому моему сожалению, все накопленные за долгие годы упорного труда знания при этом будут потеряны безвозвратно. Так вот, пока я не совсем покинул этот мир, в моих силах передать какому-либо индивидууму часть своей мудрости. Мой выбор пал на тебя, несмотря на то что по своей натуре ты полный бездарь и к тому же безнадежный лентяй, предпочитающий день и ночь напролет махать мечом, вместо того чтобы сунуть нос в умную книгу и почерпнуть из нее крупицу божественного откровения. Будь у меня другой ученик, я, конечно, все передал бы ему, но, как говорят умные люди: «На безрыбье и рак – рыба». Вряд ли из тебя со временем получится что-нибудь стоящее, но мне ничего другого не остается, как…

Гвенлину надоело выслушивать оскорбительные разглагольствования выжившего из ума старикана, и он, напрочь забыв о реальной перспективе получить еще один весьма болезненный урок вежливости, грубо оборвал нудную проповедь:

– Подавитесь вы своими тайными знаниями, старый пердун! Не нужно мне от вас ничего, только катитесь побыстрее в это самое очистительное горнило, и чтобы ваша тощая задница больше никогда не мелькала перед моими глазами!

От подобных выражений колдун удивленно разинул рот, да так и остался стоять с отвисшей челюстью. Не то чтобы Моргелан никогда не слышал ничего подобного, совсем наоборот, мастер магии сам любил блеснуть изощренным и витиеватым «красным словцом» в адрес любого непонравившегося ему индивидуума. Однако грозный чародей никак не ожидал, что кто-либо когда-нибудь рискнет применить по отношению к его уважаемой персоне те самые словеса, которые он так щедро отсыпал в адрес других.

– Что?.. Немедленно повтори, что сейчас произнес твой поганый рот!

– А то и произнес: подавись и сдохни, жаба! Не желаю принимать от тебя никаких подарков! Для того чтобы предлагать что-то порядочным людям, научись сначала разговаривать с ними по-человечески.

– Значит, ты отказываешься?! – сверкая глазами, грозно прошипел колдун.

– Катись колбаской по Малой Спасской! – Гвен весьма удачно припомнил одно из крылатых выражений своего инфернального друга и незамедлительно пустил его в ход.

– Ах, так! – Моргелана всего затрясло от гнева. – В таком случае желаю вам удачи, молодой человек, и разрешите откланяться.

С этими словами колдун топнул ногой о землю. Его фигура начала терять очертания, и как только она полностью растворилась в воздухе, Гвенлин проснулся.

Факт своего внезапного пробуждения юноша осознал не сразу – погружение в иллюзорное состояние сна было настолько глубоким, что он еще некоторое время недоуменно крутил головой из стороны в сторону, пытаясь понять, куда это на сей раз занесла его нелегкая. Увидев спину сидящего у костра Шмультика, Гвен потихоньку начал приходить в себя. «Выходит, это был всего лишь сон», – подумал он с облегчением. Затем поднес к глазам сжатую в кулак ладонь правой руки и обнаружил в ней небольшой кусочек пергамента. Юноша готов был поклясться в том, что этому лоскутку выделанной специальным образом телячьей кожи просто неоткуда было взяться, если только тот не валялся в пещере до прихода путников и сам он во сне случайно не подобрал его.

Несмотря на то что Гвенлин находился на почтительном расстоянии от костра, в его неверных отсветах он сумел заметить, что на листочке что-то нацарапано. Вот теперь последние остатки сна окончательно улетучились из его головы. Он резко вскочил на ноги и, подойдя к костру, приземлился рядом с сидящим на бревне Шмультиком.

– Не спится? – вежливо поинтересовался демон.

Гвенлин нетерпеливо махнул рукой, мол, не до сантиментов, и развернул пергамент к свету. Молодому человеку хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять, от кого это послание и кому предназначено. Оно гласило:

«Дорогой Гвени, хоть ты и отказался от моего подарка, помни – твой учитель совсем не обижается на своего непутевого ученика и от всего сердца желает тебе удачи. Беру также назад злые слова относительно твоего инфернального приятеля. Ши-Муль-Алан-д-Тик вполне приличный демон, лет триста назад мне посчастливилось познакомиться с его батюшкой Бе-Гайль-Алан-д-Тиком, так что при первой возможности пусть передаст ему привет от почившего с миром закадычного друга и собутыльника. Прощайте и не поминайте старого чародея лихом. Ваш Моргелан».

– Ну-ка колись, дружок, от какого это ты подарка успел отказаться, пока дрыхнул без задних ног?