Магическое растениеводство средней полосы. Том 1

К удивлению Феликса, никто не обратил внимания ни на него, ни на кошку, грязно-серую, покрытую кое-где клоками свалявшуюся шерсти. Более того, Катерина стала неприметнее — грязь распределилась по шкурке равномерно и местами она вовсе сливалась с серыми стенами, тротуаром и пальной придорожной оградой.

Они без проблем вошли в гостиничный холл, преодолели ресепшен с очередью заселяющихся, спокойно поднялись по лестнице на третий этаж.

В коридоре никого не оказалось. Только в самом конце, далеко-далеко, стояла у открытой двери тележка горничной. Её самой видно не было.

— Живо! — заворчала из переноски кошка.

Феликс прибавил шагу и почти влетел в нужный номер.

— Бери чемодан и рвем... — продолжала Катерина и вдруг сбилась, — подожди-ка, выпусти меня!

— Зачем? — не понял Феликс.

Он уже взялся одной рукой за ручку небольшого чемоданчика, обтянутого мягкой кожей насыщенного вишневого цвета. Второй, парный ему, но чёрный, лежал в углу, распакованный.

— На прогулку пойду, — ехидно ответила агент, — найду себе песочницу побольше и буду копать ямку!

— Сейчас?

Феликс выпустил чемодан из рук и тот с приглушенным «бах» упал на гостиничный ковролин.

— Нет, завтра! Открывай уже, — прошипела кошечка, — и заканчивай дерзить старшим!

Феликс будто очнулся и открыл переноску. Кошка вылетела наружу, но побежала, почему-то не в сторону уборной, а к письменному столу у окна.

— А вы сильно старше? — уточнил он, наблюдая, как нервно дергается кончик пыльного хвоста.

Кошка проигнорировала вопрос:

— Иди сюда.

Феликс встал и подошел к ней. Она склонилась над столом, опираясь о самый краешек своими крошечными лапками. На столе лежали какие-то бумаги, коробочки, письменные принадлежности.

— Ничего не трогай, — предупредила она, — сфотографируй стол и после каждый документ отдельно.

Сверху, видно, Атлан читал эту бумагу последней, было приглашение на похороны Джаспера Шабы.

Уголок был чуть смят, будто Атлан долго и с сожалением держал его в руках. Судя по дате, указанной в приглашении, похороны должны были состояться послезавтра утром.

Ниже лежал журнал «Практическое маг. растениеводство», номер от 17 июля прошлого года. Феликс этот журнал знал — перебирал подшивку, пока готовил вторую главу курсовой. Журнал издавался кафедрой Маг. Растениеводства и был наполнен поздравлениями с защитой диссертаций, перечислениями новых селекционных видов винограда и рапса, полезных для магической промышленности и научными публикациями о пользе компостных куч.

Номер был открыт на нетипичной для журнала статье — интервью с охотником на морской янтарь. Судя по заголовку — он выловил что-то недалеко от поселка Янтарный в Калининградской области.

«О, это же здесь, недалеко, — подумал Феликс, делая кадры, — наверное, потому и он это и читал».

Кто именно и что выловил — было непонятно, эта часть интервью была скрыта уже упомянутым приглашением.

— Это, — кошка указала носиком на снежно белый листок, торчащий из-под журнала, — крупным планом.

Собственно, торчал не листок, а только его самая нижняя часть.

Феликс опознал министерскую бумагу и, нагнувшись над столом, чтобы взять кадр крупнее без потери качества, заметил даже самый краешек Министерской печати — нарвал в кольце огня и надписью по краю «Министерство Магии российской Империи». Такую просто так не ставят — это официальный документ!

Он наклонился еще ниже и увидел полузакрытую журналом последнюю строчку:

«...ост хранителя Артефактории № 8.»

Ниже стояла изящная подпись с множеством хитрых петелек и линий, разлетающихся в стороны, как ленты в руках олимпийской чемпионки по художественной гимнастике.

«Интересно, кто подписал? — подумал Феликс. — И почему нет фамилии?»

В Министерстве строго следили за правилами оформления документов. Под подписью обязательно печатали фамилию, имя и отчество. Всегда полностью. Но эта бумага была оформлена с ошибкой — под подписью значилось только «Константин Романович».

То есть, либо некий РоманОвич не проставил отчество в документ, либо некий РомАнович не указал фамилию. Оба случая казались для Министерства немыслимыми, даже немного скандальными.

— Ну? — кошка задрала мордочку, всматриваясь в напряженное лицо замершего Феликса.

— Готово, — он сделал еще пару кадров, на всякий случай, — теперь рвем ко...

Договорить он не успел. Дверная ручка тихонько щелкнула и в номер вошла женщина в строгом тёмно-синем платьице с белоснежным передничком поверх. В руке у нее было круглое пластиковое ведро, из которого свешивались разноцветные микрофибровые тряпочки. Очевидно, каждая для своего сорта пыли.

Горничная застыла в дверях и уже даже открыла рот, чтобы извиниться за вторжение и вернуться в коридор, но тут она встретила взглядом в сияющими зеленью глазами Катерины Ивановны.

— И-иизвините, — начала она ровно так, как собиралась изначально, но продолжила уже с учетом обнаруженных пушистых обстоятельств, — у нас с кошками проживать нельзя! — и добавила. — Категорически!

Катерина и Феликс мгновенно переглянулись.