Дамиан вздохнул, притянул ее ближе, убрал локон со лба и пристально посмотрел в глаза. Кассандра взгляд отвела. Чтобы занять чем-то руки, которые так и норовили обнять его за шею, стала крутить пуговицу на его пиджаке. Нитки затрещали, Дамиан накрыл ее пальцы ладонью и сжал.
— Послушай, — начал он мягко. — Я хотел… кхм… предложить, чтобы ты… переехала со мной в центр города. Я только что купил себе дом. Могу… ммм… сдать тебе квартиру. Чтобы ты была рядом. Теперь я не смогу жить в балагане на ярмарке, а значит, ты тоже не будешь тут жить одна. Я хочу ухаживать за тобой по-настоящему. Дарить цветы, конфеты. Водить в кино. Ездить с тобой на пикник на взморье. Кататься на лошадях. Кстати, семья Моррелей держит на ипподроме отличных скакунов. Есть и вороные, и белые. Слушай, а ты умеешь ездить верхом?
— Нет, конечно, — пролепетала Кассандра.
— Отлично! Научу. А потом, когда ты лучше узнаешь меня, я бы хотел задать тебе один важный вопрос, и услышать положительный ответ, и подарить одну маленькую круглую золотую вещицу, которую девушки надевают на палец. Например, через полгода, как требуют правила ухаживания. Нет, через месяц. Плевать на правила. Нет… месяц, это слишком долго. Может, через две недели?
— Я думаю, одной недели будет более чем достаточно, — сказала Кассандра, чувствуя, как начинает кружиться голова.
— Да, пожалуй, недели будет достаточно, — ответил Дамиан и крепко поцеловал ее.
Какое-то время им было не до разговоров, а когда Дамиан, наконец, отпустил ее, чтобы дать перевести дух, он признался:
— Если подумать, неделю я не выдержу. Что семь дней, что один — какая разница?
КОНЕЦ