Магия

После этого разделения Исида , богиня Природы, матерь тела, вечная девственница, которую обычно зовут Марией,72 позаботится о своем сыне. Его жизненное начало ляжет в новую гробницу, «где не было до того человека», и перейдет в другую форму, растительную или животную.73 Возвратившись в колесо воплощений, оно поможет родиться зерну и взрасти винограду и вновь войдет в человеческую плоть с вином и хлебом. Тот, кто вкусит этой пищи, соединится с жизненным началом Природы, как тот, кто сольется с духом, своим высшим «Я», соединится с подлинным Христом.

Вот так и оказывается, что христианское аллегорическое повествование на самом деле описывает оккультное таинство, о котором, конечно же, знали задолго до возникновения христианской церкви. Основа этого таинства – мировой закон, а значит, история его не короче истории человечества. Индийский йог , практикующий йогу74, сливает свое низшее «я» с высшим; брахман, который через медитацию и изучение священных книг достигает соединения своего Атмана и мирового Парабрахмана ; буддист, стремящийся уничтожить свое низшее «я», дабы его лишенная формы суть могла раствориться в Нирване, – все занимаются одним и тем же; но невежды, называют ли они себя брахманами, буддистами, христианами или как-то еще, невежды, которые видят в аллегориях естественных и сверхъестественных сил индивидуализированные образы богов, – на самом деле идолопоклонники.

Тот, кто исполняет обряды, не понимая их истинного значения, – служит иллюзии. Заставлять невежду сменить один мираж на другой – бессмысленно; и деньги и время, потраченные на такое «обращение», – потеряны. Глупость, заменившая глупость, остается глупостью; переход на другую точку зрения не дает знания, и тот, кто объявил себя мудрым, совершенно не обязательно таковым является.

Если человек знает истину, не столь уж важно, как он ее называет и как пытается выразить невыразимое. Буддист, который видит в статуе Будды символическое воплощение жизненного принципа в память о реально существовавшем некогда человеке, в котором этот принцип проявил себя наиболее полно, человеке, которому хотелось бы подражать, и возлагает у ног статуи цветы и плоды, столь же близок к предвечной истине, как и христианин, для которого образ Иисуса из Назарета есть выражение высшего идеала.

Множество усилий и огромное количество времени было потрачено на то, чтобы доказать или опровергнуть, что основатель христианства – человек, на самом деле живший в Палестине в начале новой эры. Может, конечно, историку и очень интересно узнать, существовал ли человек по имени Иисус , или Иешуа , и если был, то когда, но для дела спасения человека этот вопрос не представляет особой важности. Люди – только формы, и, как таковые, они ограничены, являясь всего лишь частью целого, а целое не может зависеть от части. Если Иисус, как его описывают в Новом Завете, действительно существовал, он, несомненно, был величайшим Адептом и поистине «Сыном Божьим», как и всякий, в ком пробудился божественный Дух, осознавший себя Сыном Божьим 75 и воплощением Слова . Насколько мы можем судить, он был совершеннейшим воплощением духа истины среди всех, кто когда-либо жил на Земле, но истина существовала и до него, и она – не в надежде на то, что некто спасет человечество от зла; эта внешняя форма – всего лишь ее выражение. Те, кто верит в дух Христа, – неважно, верят ли они при этом в Его действительное существование, – истинно верующие, а те, кто не следует Его заповедям, но верят в него как в личность, почитают форму без жизни – иллюзию.

Идея спасения человечества восходит отнюдь не к предполагаемому времени жизни исторического Христа. Судьба Христа имеет прообраз в судьбе Кришны. Греки поведали о спасении души в аллегорическом рассказе об Амуре и Психее. Психея (душа человека) каждую ночь наслаждается объятиями своего божественного возлюбленного Амура (шестой принцип). Она чувствует его священное присутствие и слышит голос интуиции в своем сердце, но ей не дано видеть источник этого голоса. Когда бог спит (когда молчит интуиция), пробуждается любопытство, и деве хочется увидеть бога. Она зажигает светильник разума и пытается критическим взором рассмотреть источник своего счастья; но тут бог исчезает, так как тучи и призраки, порожденные низшими устремлениями ее разума, скрывают от глаз высшие духовные истины. В отчаянии скитается она в нижних пределах, куда влекут ее эмоции и чувства, но разум не помогает ей найти своего бога на материальном плане. Уже готовая умереть, она спасается силой любви, которая связала ее с ее спасителем. Подчинившись ее тяготению, она соединяется с ним, но не бездумно, как прежде, а сознательно и с пониманием.

Современное христианство не отменило олимпийских богов, ибо они – аллегорические представления истин, а истины нельзя отменить. Законы Природы в наши дни те же, что и во времена Тиберия; христианство только поменяло символику и назвало старые вещи новыми именами.