Магия абстракций

Воздух слегка прохладный. Можно было даже накинуть куртку. Выхожу на длинную прямую улицу – здесь недалеко останавливается ночной автобус. Костя живёт через пять станций метро от меня. Удачно, что автобус едет практически до его дома.

Смотрю из огромного окна на проплывающие огни, только чтобы унять тревогу. Нечем тут любоваться – не переношу Москву даже ночью. Выхожу из автобуса гораздо более спокойной, чем заходила в него. Нужно только перейти дорогу и продраться сквозь нагромождения хрущёвок. Они хаотично упираются друг в друга углами, отрезая путь до дома Кости.

Пешком от остановки оказалось идти дольше, чем обещали гугл-карты. Наконец нахожу дом Кости, но понимаю, что не знаю номера квартиры. В печальном отупении сажусь на лавку у одного из многочисленных подъездов. Меня слегка потряхивает от холода. Время – полчетвёртого. Смотрю в телефон ещё раз – ровно четыре. Дверь подъезда широко распахивается. Появляется Костя с двумя пакетами мусора и проходит мимо, практически вплотную ко мне. От замешательства не могу произнести ни слова. Он оборачивается.

– Вика? Что ты тут делаешь? Привет.

Как ответить на этот вопрос, я не знаю. Просто мямлю что-то бессвязное.

– Привет! Я была в гостях недалеко отсюда. Домой ехать не хотелось, решила прогуляться. Потом вспомнила, что ты живёшь рядом. Мы с Олей и ребятами как-то у тебя были. Ну вот, а подъезд твой и квартиру забыла. Знаю, сейчас ночь, просто я выпила и потянуло обсудить глобальные вопросы, так сказать. Как обычно мы с тобой делали, помнишь? Извини, что вот так припёрлась. Наверное, я просто напилась и не в себе. А почему ты не спишь?

Задаю этот вопрос, только чтобы прервать чушь, которую несу.

– У меня бессонница. Зато есть желание делать что-то полезное по дому. Вот, старый хлам разобрал.

Он кивает на один из пакетов. Сквозь целлофан просвечивают диски со старыми играми. Быстро отвожу взгляд – неприлично рассматривать отходы чужой жизни. Костя улыбается. Неужели рад меня видеть?

– Подожди, сейчас до помойки дойду и вернусь.

– Конечно, не торопись.

Однако возвращается он бегом.

– Ну всё, пойдём. Налью тебе горячего чаю, а то замёрзла. Подискутируем, спать всё равно не могу. Кстати, классные волосы.

– Это парик, – впервые за долгое время я улыбаюсь.

Заходим в тесный, затхлый лифт, который, трясясь, поднимает нас на шестой этаж. В квартире Кости очень чисто. Видать, действительно прибирался всю ночь. За окном уже довольно светло. Я прохожу в крошечную кухню, усаживаюсь на табурет, пока Костя заваривает чай. Как это непривычно – быть не одной, в гостях, с кем-то. Люди на моей работе не в счёт – там не принято здороваться и вообще смотреть друг другу в глаза. Все словно враги.

Костя ставит передо мной дымящуюся ароматную кружку. Так приятно обхватить её закоченевшими руками и сделать глоток – голимый кипяток, но и это приятно. Поднимаю взгляд – он уже сидит напротив. Ждёт, когда я буду говорить.

– Костя, как у тебя дела? Помню, ты писал сборник рассказов. Уже закончил?

Он ухмыляется и опускает глаза в стол.

– Нет, ещё в процессе. Но близок к завершению. Нужно снова всё отредактировать, чтобы выдержать концепцию. Вяло идёт в последнее время… А ты как? Что-то случилось? Выглядишь встревоженной.

Теперь уже я притупляю взгляд и выдавливаю ухмылку.

– Вообще, да… Кое-что случилось. Думаю, ты заметил, что я исчезла из компании. Наверное, лучше показать…

Я снимаю парик. Это первый раз, когда кто-то видит мою лысую голову. Глаза Кости округляются. Решаю идти до конца и разворачиваюсь к нему затылком – пусть оценит всё.

– Ого… Не знал… Очень неожиданно. А что это за шрамы?

– Это длинная история. Но тот, кто их оставил, сейчас преследует меня. Последние полгода я одна, мне плохо, страшно… Пришлось отказаться от общения со всеми, чтобы никого не подвергать опасности. Но я так больше не могу. Нужно что-то делать. Мне нужна помощь, поэтому пришла к тебе. Я не собираюсь просить у тебя денег, если ты подумал об этом. Деньги тут бесполезны. Мне необходимо, чтобы рядом был человек, а кроме тебя не могу никого просить. Ты меня понимал раньше, надеюсь, поймёшь и сейчас.

Костя, нахмурившись, долго молчит. Мне страшно и некомфортно.

– Так, подожди… Я понял, что ты в беде и нуждаешься в помощи. Но я не могу помочь, если не знаю, что с тобой. Может, всё-таки расскажешь?

Надеваю парик обратно. Лысина просто горит, когда на неё смотрит кто-то другой.