Магия Бессмертия 40. Проникновение

Мы говорили о том, что любая «фотография мира» структурирована – равно как и Картина Мира. В ней есть центр, в котором находятся ключевые образы и есть периферия, образованная второстепенными образами. Например, образ моей собаки находится намного ближе к центру моей «фотографии мира», чем образ любой другой собаки – хотя образы «других собак» тоже существуют. Так и со всеми другими ключевыми образами – каждый из них занимает свое место в структуре фотографии мира. Эта структура устойчива и почти неподвластна нам – вспомнить, каким «объемным» и «центральным» становится образ человека, который чем-то обидел нас – хотя нам хочется вообще забыть о нем, стереть его образ из своей фотографии мира. Понятно, что так и бывает и в «позитивных случаях» – образ любимого человека тоже становится ярче – он смещается к центру нашей фотографии мира. Но механизм, определяющий место образа в фотографии мира, остается неизменным – это место определяется числом связанных с ним предложений и количеством Силы, которая в них воплощена. Например, для меня предложение «торт вкусен» почти лишено Силы – я с ним согласен, но торты находятся на периферии моей фотографии мира. А для многих других людей в этом простом предложении воплощено столько Силы, что образ «тортика» занимает одно из центральных мест в этой фотографии. Так и во всех других случаях – «в зачет» идет не только количество предложений, но и их значимость для нас. А эта значимость определяется связанностью предложения с одним из центральных «сценариев» – то есть набором предложений, занимающих центр нашего Описания Мира. Если там находятся «предложения», описывающие процесс «вкусной еды», образ «тортика» смещается к центру фотографии мира. Если главными оказываются «сценарии сексуальных отношений», то в центр фотографии мира смещаются образы потенциальных и реальных сексуальных партнеров. Так и во всех других случаях. Вопрос о том, чем определяется место предложений и сценариев в нашем Описании Мира, мы рассмотрим позже, пока ограничимся констатацией уже сказанного – место образа в нашей «фотографии мира» определяется значимостью связанных с ним предложений и их количеством – количество тоже имеет значение.

Здесь есть один момент, на который стоит обратить внимание. Мы знаем, что люди отличаются друг от друга – у одних на первом месте оказываются «хорошие предложения», то есть в любой «фотографии» они могут увидеть то, что их притягивает – «хорошие образы». А другие почти любую ситуацию описывают «плохими предложениями» – поэтому в центре их фотографии мира оказываются «плохие новости». Например, мы знаем, что люди иногда теряют деньги. Из этого можно сделать два вывода – раз люди их теряют, мы можем их найти. Или можем их потерять. Когда главным становится первое предложение, в центре нашей фотографии мира оказывается образ «найденных денег» – в этом случае мы нередко их действительно находим. А когда главным оказывается второе предложение, в центре оказывается образ «потерянных денег» – тогда мы их можем потерять. Понятно, что всем больше нравится находить, чем терять, но здесь от нашего желания почти ничего не зависит – все определяется тем местом, на котором находятся соответствующие образы. Если образ «потерянных денег» находится в центре фотографии мира – мы притягиваемся к нему – особенно если он ближе к этому центру, чем образ нашего «я». Это как идти над пропастью по узкой дощечке – когда оживает образ «падения», человек обязательно «падает» – в данном случае – «теряет деньги».