Магия безмолвия. Эпизод II

Взгляд Сеш’ъяра помимо воли упал на окружающую обстановку, и впервые за долгое время увиденное заставило его ужаснуться. Как он мог допустить такое? Как он мог позволить собственному сыну жить в этом хаосе? Он ведь обещал… Он дал Коране слово, что позаботится о нём! А на деле?..

– Рагдэн. – Голос мужчины дрогнул, когда на него неожиданно, кроме боли потери своей Равной, свалилось горькое осознание того, что он натворил.

Он потерял свою любимую, и теперь ещё чуть-чуть, и он может потерять своего сына. Своё маленькое чудо. Частичку её души…

Селениэль отступила, услышав этот тихий надтреснутый голос. Дракон не спешил вставать с колен, а в глубине его глаз плескалась боль, глядя на то, во что он превратил собственного сына. Едва заметная влажная дорожка слёз появилась на щеке Сеш’ъяра, когда дракончик даже не поднял голову в его сторону, продолжая неподвижно сидеть. У эльфийки защемило сердце, но через долгий, томительный миг, растянувшийся в бесконечность, Рагдэн слабо пошевелился. Медленно, зачарованно повернув голову, он посмотрел на некроманта и встал, слегка пошатываясь.

Саминэ осторожно его поддержала, когда дракончик сделал несколько нетвёрдых шагов и ткнулся влажным носом в протянутую ладонь Сеш’ъяра. Неуверенно, словно боясь чего-то, мужчина улыбнулся, бережно прижав к себе маленького дракончика, тихо шепча:

– Теперь всё будет хорошо, мелкий. Теперь всё будет хорошо…

Ниэль неслышно отступила к двери, когда в руках золотого дракона неожиданно оказался маленький мальчик со встрёпанными чёрными волосами. Прижимаясь к отцу так, словно от этого зависела его жизнь, комкая кулачками тонкую ткань на груди мужчины, Рагдэн тихо плакал, заливая слезами его рубашку, выплёскивая всю ту боль, что накопилась в душе и которую он так и не смог выразить раньше. А вместе с ним беззвучно рыдал дракон-некромант, по щекам которого текли уже крупные несдерживаемые слёзы.

Они оплакивали свою потерю. Они оплакивали свою жену и мать. Они смогли выразить то, что не давало им обоим примириться с жестокой действительностью. С тем, что не давало им жить дальше.

И теперь, хотя они уже никогда не смогут стать такими, как раньше, они смогут жить. Жить, а не существовать.

Тихо выскользнув в коридор, Ниэль прислонилась спиной к двери и сползла на пол, слабо улыбаясь. Она сделала всё, что могла. Она уже знала, что совсем скоро здесь будет не только Сои’шен, который, как и вся правящая ветвь золотых драконов, почувствовал всплеск эмоций Сеш’ъяра, принёсший самому некроманту облегчение, но и её муж. Шайтанар знал, куда она идёт, и верно просчитал последствия. И эльфийке стоило больших трудов уговорить его не вмешиваться… Помочь им должна была она. Своему другу, его сыну, и отдать дань Мантикоре, которая спасла жизнь Ри, её любимому непоседливому ушастику. И Ниэль вернула свой долг.

Но лучше бы ей не приходилось этого делать и Кора осталась жива…

В коридор скользнула бесшумная тень, и рядом с эльфийкой на колени опустилась тоненькая девочка, осторожно дотрагиваясь до её сознания:

«Вы в порядке?»

– Можно сказать и так, – слабо улыбнулась Селениэль и, подавшись вперёд, неожиданно даже для себя, притянула девчушку, взяв её за руку. Саминэ присела рядом, явно не понимая, что он неё хотят, но не сопротивляясь. Этой эльфийке она интуитивно доверяла, несмотря ни на что. – Просто посиди здесь немножко, хорошо? Мне не помешает отдохнуть…

Саминэ не стала возражать, когда Ниэль устроила свою голову у неё на плече. По рассказам Сайтоса и Ри эльфийка уже знала, что это за девушка, да и Малаксар писал о ней только хорошее. К тому же Повелительница чувствовала, насколько чиста и невинна её душа, хотя девчушку явно что-то терзало.

Саминэ ей понравилась. И если выбор её сына был таков, что ж, она не будет возражать. Не важно, что задумал её ребёнок, ведь, пока он счастлив, сердце его матери будет биться вечно. Дети – это именно то, ради кого стоит жить во что бы то ни стало…

Глава 24

Саминэ

Волкодлак тебя задери, упырь тебя покусай, гнев Гекаты на твою голову! Ты что творишь, демонова ты девчонка?! – Дикий гневный вопль, раздавшийся посреди пустынного коридора, который освещался последними красными лучами заходящего солнца, заставил меня едва ли не подпрыгнуть, совершенно забыв, что на моём плече покоилась голова эльфийки.

Она же сама на этот крик отреагировала весьма апатично, вяло буркнув, не открывая глаз и обращаясь, как ни странно, ко мне:

– Саминэ, будь другом, посмотри, кто там базлает, как потерпевший, и заткни ему варежку, чтобы не мешал нормальным нелюдям отдыхать. А то горланит, как торговка на базаре…

Я икнула от неожиданности, шокировано округлив глаза, и невольно покосилась на эльфийку, желая убедиться, что это произнесла именно она. Я могла от кого угодно ожидать подобного высказывания, но меньше всего от легендарной принцессы лунных эльфов. И Повелительницы эрханов к тому же!