— Ты совсем не похожа на богатую фифу, — усмехнулась Максин, окидывая её дерзким взглядом. Кэролайн невольно засмеялась, понимая, что она уже наслышана о новых владельцах особняка Жульена. Джонатан всегда ругал её, чтобы она одевалась соответственно своему теперешнему статусу, но Кэролайн старалась отлынивать и одеваться в то, во что ей удобно. Вот и сейчас на ней было белое летнее платье, немного приталенное, спускающееся к щиколоткам свободными складками.
— А ещё у меня есть подарок от него для вашей матери и личное послание. — Кэролайн поставила корзину на прилавок и, открыв её, достала футляр с запиской. Максин бросила взгляд на предмет, но оставалась серьёзной; Кэролайн смущённо улыбнулась. — Жульен просил вас, чтобы вы прочитали ей его стихи. — Максин подняла крышку прилавка и толкнула ногой его дверцу.
— Ты можешь сама ей прочитать, — наконец улыбнулась приветливо ведьма, чем разрядила неудобную обстановку между ними, — проходи, — махнула Максин рукой в сторону скрытой от чужих глаз комнаты, завешанной шторами в виде висящих во всю длину бус.
Кэролайн зашла в тускло освещённую комнатушку, где горело всего несколько свечей. Да и зачем слепому нужен был свет. Она подошла к стоящим подле икон на полочке другим свечам и, проведя ладонью, зажгла остальные. В углу Кэролайн увидела седую старушку в инвалидном кресле. Её руки безжизненно лежали на коленях, накрытые старым, потрёпанным пледом. Глаза на её морщинистом лице были закрыты, а рот чуть приоткрыт. Спала? А может, это её обычное состояние в последние годы. Сердце Кэролайн невольно сжалось от жалости к ней. Она подошла к старушке и присела на корточки. Всматриваясь ей в лицо, Кэролайн положила свою мягкую ладонь поверх шершавой.
— Вы слышите меня, Миранда? — тихо спросила она. — У меня есть подарок для вас от Жульена. — Кэролайн положила на колени старушки стеклянный футляр. И положив на него другую ладонь Миранды, так же тихо произнесла: — Там очень красивая роза. Жульен сказал, что вы любите белые розы. Я тоже. Они пахнут намного приятнее, чем красные.
— Ка-та-ри-на… — с трудом выдохнула свистящим вздохом Миранда, и Кэролайн вмиг отшатнулась, услышав своё имя из прошлого. — Альма…
Кэролайн ошеломлённо смотрела на неё. За столько времени поисков она впервые услышала хоть что-то стоящее, и — подумать — от кого! От слепой парализованной старой ведьмы! За что ей всё это? Кэролайн не могла растрачивать свои силы направо и налево, пока не завершит ритуал возрождения, но похоже, что и без этого не сможет узнать ничего и совсем скоро исчезнет с лица земли. Её сестра всегда учила, что без риска не добьёшься ни черта в этом бренном мире.
Недолго думая, Кэролайн приблизила своё лицо к старухе и начала потихоньку пускать из своего рта в её приоткрытый голубоватую туманную струйку, которая тут же осветила тусклую комнату и медленно наполнила Миранду силой. Вне сомнения, если бы у Кэролайн была вся её магия, то она бы полностью вылечила ведьму. Только ради того, что она ощущала её доброту и в то же время невообразимые страдания и муки. Но пока это всё, что Кэролайн могла себе позволить. Возможно, Миранда доживёт до завершения ритуала, и тогда она обязательно вернётся и поможет этой ведьме.
Кэролайн минут пять озабоченно вглядывалась ей в лицо, и наконец та приоткрыла глаза, которые ужасная катаракта заволокла так, что не было видно зрачков. Шершавые пальцы под её ладонью дёрнулись, и старуха изобразила некое подобие улыбки.
— Я знала, что когда-нибудь ты придёшь, последняя из пяти, — проскрежетала старуха свистящим голосом, — я ждала тебя.
— Что тебе известно о прахе моих родных, Миранда? — с придыханием спросила её Кэролайн. — Ты знаешь, куда он пропал?
— Альма его забрала, — прошептала старуха, и Кэролайн увидела, как по морщинистой щеке потекла слеза. — Она всех нас предала. Гореть ей в Аду.
— Я не понимаю… — Кэролайн смотрела на неё с явным недоверием. Как та, что приютила её и вырастила, могла быть такой подлой, как утверждает сейчас Миранда?
— Я открою тебе свой разум. Хоть ты мне помогла, но это долгая история, дорогая, я не выдержу рассказать все подробности. Хочу сэкономить силы для своей дочери и Жульена, чтобы попрощаться.