Магия для двоих (СИ)

- Теперь у меня не так много времени, сын, но за то время, что мне осталось, я хотел бы снова увидеть ту семью, какой мы были. Ты старший и раньше они тебя слушались, особенно когда были детьми. Малыши Элайджа и Клаус всегда смотрели на тебя, стараясь копировать, пока им дурость в голову правда не ударила. Кол, если не буянил всегда искал тихую гавань в твоей компании, Ребекка, когда была в «большой» ссоре с Клаусом всегда бежала к тебе. А мы с Эстер гордились послушным сыном, – отец первородного семейства вздохнул. – И куда привела тебя твоя послушность? – было странно слышать это от того, кто постоянно наказывал за недисциплинированность. – Ведь в глубине себя, своей души ты не хотел бы тогда умереть, все хотят жить и ты это знаешь, Финн. Так что сбрось свой панцирь отчуждения и влейся обратно в семью.

Звонок в дверь прервал разговор отца и сына, хотя по большому счету разговаривал лишь Майкл.

- И кого это принесло? – вслух спросил Майкл. – Ладно, пойду, открою, а ты подумай, сын. Иначе совсем один останешься и не кому будет тебя спасти, – мистер Майклсон покинул кабинет и спустился вниз особняка, чтобы посмотреть, кого это принесло.

Открыв дверь, некогда Великий охотник замер.

- Ты? – округлил он глаза. – Этот паршивец тебя обратил?

- Здравствуйте, – сглотнула рыжеволосая особа за дверью.

- Финн! – прокричал Майкл. – Тут к тебе гости, а я, пожалуй, пойду, схожу за колом! – пропустил Майкл девушку в дом.

- Кого это ко мне… – спустившийся Финн так и не договорил, замер на последних ступеньках, смотря не девушку из своего прошлого, кажущегося давнишним сном. – Сейдж? – не поверил он своим глазам.

Разлученные на целых девятьсот лет влюбленные бросились в объятия друг другу.

- Так куда ж я кол задевал? – почесал затылок Майкл, покидая парочку и улыбаясь от уха до уха.

Эдмунду так и не удалось ничего выяснить про демонов, он лишь в пустую, потратил время, обшаривая то место, где они появились. Пришлось вернуться в особняк, где он застал картину, как всем табором удерживали Кола от кровавой вендетты. Как оказалось Самуэле не успел вернуться с того света, а уже напал на Метта, нагрубил Элайдже и Стефану, и покусился на Кола. Последний из «пострадавших» рвался упокоить обидчика во второй раз. Поскольку работы по очистке особняка Сальваторе закончены, Эд вынес предложение, которое тут же отвлекло Кола, а именно найти охотника. Демонов он списал как самостоятельное явление и не стоит на нем зацикливаться. Поэтому первородная братия оставила особняк и отправилась «на дело».

Найти, обезвредить, выпотрошить и продолжать готовится ко дню рождения Кола, которое совсем скоро, а из-за вернувшегося Коннора подготовка к празднованию приостановилась, тысяча шестидесятый юбилей Кола был на грани срыва. Младшенький не простит, если его день рождение не пройдет с размахом, как прошел день рождение Клауса, а у того был вовсе и не юбилей, а всего лишь тысяча семьдесят два годика.

Младшие вампиры не присоединились к первородным. Кэролайн нужно было уделить время матери, к тому же шериф могла помочь в поисках с Коннором, а Метт был еще слаб после встречи с охотником, демонами и рана от Саму не зажила. Братья Сальваторе остались сторожить воскресшего, а так же Велию, Елену, соню-Джереми и малыша Амадея, который так и норовил недавно засунуть еще не убранную слизь в рот. Ава же ушла по каким-то своим делам, девушка быстро сорвалась, никто сразу и не обратил внимания, что она исчезла.

Деймон уговорил мать пока не навещать Самуэле, поведение родственника настораживало вампира, он вел себя как новорожденный, а не тот, кому ни много ни мало, а сто девяносто восемь лет, сто семьдесят три года из которых домом Самуэле была «та сторона». Вампир был раздражителен, к тому же сам попросил оставить его в покое. Поэтому Велия, Елена и старший Сальваторе собрались в обновленной библиотеке, конечно старой атмосферы с ремонтом не добились, но обстановка была близка к прежней. Стефан же бегал по особняку, ловя Аму, так сокращенно прозвали Валарчика, у малыша шило в попке оказалось, поэтому, привыкнув к новой семье, Амадей устраивал им встряску своей непоседливостью.