Магия для двоих (СИ)

Елена видела, что Стефан изменился и из него выходил довольно таки образцовый дядюшка, но все же их отношения, давшие в начале осени трещину так и не пришли в норму. После случая на Викери девушка все еще держала стену обиды воздвигнутой, да и Стефан не торопил ее опускать мосты перемирия. Но главное для мисс Гилберт было все же то, что он уже не был бесчувственным монстром. Кетрин рассказала, что для Стефана целю было уничтожить Клауса, что он буквально жил этим ничего не замечая. Ненавидел всех вокруг, винил брата из-за потери девушки, то есть Елены. Что-то подтолкнуло Стефана снова чувствовать, а все свое внимание он переключил на малыша Валара. Конечно заскок на йоге вызывал подколы со стороны Деймона, но раз брат не ходит и не отрывает жителям города головы, то значит, этот его новый метод справляться с мясником действенен, да и белки в лесу спокойно грызут орешки. Вот только Мередит жалуется, что в городе слишком много вампиров, донорской крови скоро не будет хватать всем, а частые пропажи запасов могут привлечь внимание.

Старший Сальваторе рассматривал оружие де Сантиса, столько лет прошло, а оно все такое же острое и чистое, никаких следов времени. Восхитительно сбалансированные клинки Самуэле соединяли в себе оружие сразу против нескольких видов нечисти, вампирам же металл не давал быстро регенерировать раны и чем младше, тем дольше будет рана, нанесенная таким клинком кровоточить, ослабляя тем самым вампира. Кинжалы тоже имели те же свойства, что и клинки. Холодный металл был пропитан магией оружейников, которые четко знали, для чего создавалось это оружие. Им можно камни рубить, а оно не затупится и ни одна царапина не останется на нем.

- Оно устрашает, – подошла Елена к Деймону и положила руку ему на плечо.

- Зато есть шанс уклониться, от пули не получится, – положил клинок Деймон. – Если конечно не Нео из Матрицы.

- Тебя тревожит Коннор и то, что он может переплавить кинжалы, создав пули?

- Я по идее должен чувствовать, хотя бы приблизительно знать, где они, но не могу, слишком не опытен, а от Самуэле толку пока мало, возможно у него чувства смешались и пока он не привыкнет к старому себе, будет вести себя не совсем адекватно. Надеюсь Эд применит свое шаманство и этого Коннора отыщут, уж слишком многим он уже умудрился насолить.

- Саму сильнее, чем ты думаешь, – вступила в беседу Велия.

- Но ты не знала его как охотника, – вздохнул Деймон. – Думаю, с тобой он был одним, а вне дома совершенно другим. Он рожден был убивать мам, став вампиром, статус убийцы за ним закрепился. Может, сто семьдесят три года назад он и контролировал себя, но сейчас он натянутая струна, комок нервов, – Елена дернула вампира за рукав, уж слишком разошелся Деймон в своих откровениях перед Велией. – Благо есть донорская кровь, и он ни на кого не нападет, – успокоил старший Сальваторе, – по крайней мере, на людей, за вампиров не отвечаю. Метту досталось за дело, он не должен был трогать оружие, для Самуэле, который оружейник это хуже оскорбления, Самуэле который вампир – раздражен, поэтому под раздачу попали остальные. Вампир с оружием охотника и навыками борьбы против нечисти с комками нервов – взрывная штука.

Голод съедал изнутри, десна уже не ныли, они болели, но так и не получали желаемого, клыки все еще держались в узде. Самуэле мог только думать о крови, но содержимое донорских пакетов, которые принес Деймон он слил со злости в раковину – воняла кровь хуже тухлятины. И как современные вампиры ее пьют? Видать привыкли, но де Сантис не мог пересилить себя, чтобы еще раз попробовать эту «мертвую» кровь. Нежность своего желудка он спихнул на долгое отсутствие в мире живых, атмосфера изменилась, прогресс и все такое, а вместе с ней изменилась и кровь людей. Нужно было бы сказать племяннику, что как-то не по нраву ему донорская кровушка, вот только гордость не позволяла показать эту слабость.

Мечущийся по гостевой комнате вампир в конечном итоге плюхнулся на кровать, необходимо отвлечь себя от мыслей о крови. Но в голову против воли лезли картинки прошлого, что мало способствовали упокоению и контролю над собой.

Венеция, 1824 год.

Убежать от няньки-гувернантки Байс и учителя математики, профессора Норингтона, который вроде раньше преподавал в Оксфорде* или Кембридже*, проще простого. Ехидно хихикая, племянник графа спрятался в одной из комнат, в которые входить нельзя. Байс и профессор могут сколько угодно искать негодника, все равно не найдут. Как же достала эта наука, не то, что посещение кузни – вот там можно было действительно с пользой провести дело.

- Ну, когда я уже вырасту? – обиженно проговорил мальчишка десяти лет и с обиды пнул украшенный портал камина, случайно ногой задев камень под основанием декоративной обработки портала.

Вздрогнув от шума, который последовал дальше мальчик, спрятался за стол, но как оказалось он задел рычаг, открывающий потайную дверь, скрытую за огромной картиной.