Она туже завязала свое японское кимоно и откинула полы назад. Теперь он по достоинству мог оценить изящество линий ее спортивной фигуры: ровный, без признаков лишнего веса живот, маленькие, крепкие ягодицы и не очень большая, но упругая грудь. Но, даже глядя на это красивое тело и восхищаясь им, он невольно видел перед собой идеальную фигуру Нелл Джордан и чувствовал, что начинает дрожать от возбуждения. Ему было очень тяжело. Марк протянул руку. Он вряд ли решился бы на это, если бы думал только об Элисон, но, когда он думал о ней как о Нелл Джордан, все было очень легко и даже приятно. Элисон подняла брови и вопросительно посмотрела на него. Заметив, что он уже очень сильно возбужден и еле сдерживается, она спросила:
– Я что-то не так сказала?
– Мне кажется, что все так... – Он еще раз солгал, но опять же только наполовину. Может, все-таки стоит попробовать?..
Лицо Марка покрылось яркими пятнами.
– Я думаю, что перед тобой настоящее сокровище, – томно вздохнула Элисон, с удовольствием проводя руками по телу. – Да, это сокровище, но за то, что это сокровище сдалось без боя, ему следует поставить «неудовлетворительно». – У нее на лице проступили маленькие капельки пота, и Марку почему-то резко бросилась в глаза маленькая жилка, которая отчаянно пульсировала у нее на шее. – Секс – это самое лучшее решение всех проблем, ты со мной согласен?
– И самое приятное, естественно... Она покраснела.
– Тебе действительно со мной приятно?
– Да, – еще раз солгал он, убеждая себя, что все так и есть. Но, несмотря на то, что это было тело Элисон, несмотря на то, что с ним сейчас говорила Элисон, а не Нелл, он все равно обнимал Нелл и получал удовольствие от Элисон как от Нелл. Он слышал только Нелл, только ее вздохи и хрипы, и именно легкое постанывание Нелл, а не Элисон доставляло ему такое удовольствие.
«Не я первый, не я последний, – подумал он. – Та штука, которая болтается у нас между ног, не думает о совести и морали. Кто же это сказал, что ночью все кошки серы?» Но, взглянув на счастливое лицо женщины, он неожиданно почувствовал себя виноватым. Быстро вскочив с постели, он резко сказал:
– Мне надо принять душ и идти. Завтра у меня будет очень тяжелый день...
Но, перед тем как уйти, Марк подошел к ней и обнял за плечи:
– Спасибо тебе.
– За что?
– За то, что ты есть. Она отдала ему честь.
– Всегда готова, суперинтендант.
Закрыв за ним дверь, она прижалась к ней спиной и с отчаянием безнадежного неудачника, всю жизнь вынужденного играть роль второй скрипки в оркестре, задалась вопросом, кто же такая Нелл. В момент оргазма Марк неожиданно выкрикнул это имя с такой остервенелостью и злостью, что она даже испугалась. Но он был настолько захвачен своим разыгравшимся воображением, что просто не мог контролировать себя, и поэтому ничего не заметил. Раньше такого никогда не случалось. Сегодня, перед тем как все это произошло, у нее было такое чувство, как будто она оказалась перед ним абсолютно голой, но эта нагота не имела ничего общего с наготой одного только тела. Это была нагота души. Он был прекрасный любовник: страстный, сильный, опытный, нежный и чувственный, он знал, как доставить женщине удовольствие перед тем, как испытать его самому. Но никогда раньше она не ощущала такую пропасть между душой и телом. Это было что-то невероятное, потому что, будучи с ней, он мысленно был совсем в другом месте. Получая физическое наслаждение, он тем не менее душевного удовольствия не получал, его сердце было где-то далеко-далеко, там же, где и его мысли. А ее сердце из-за этого разрывалось на части. Единственное, что он сделал, – улыбнулся, пожал на прощание руку, и все. Этого было достаточно. Этим он и разбил ее сердце и убил все надежды... и, видимо, навсегда.
Синди позвонила Нелл буквально на следующий день.
– Послушай, я поговорила с Тони, и, если ты не против поболтать с ним сама, расскажи ему, чем занималась с тех пор, как ушла от Мики... ну и как вернулась сюда. Ему очень хочется услышать все самому.
Нелл похолодела.
– Кто кому делает одолжение, Синди? – спросила она. – Я теперь не та второсортная шлюшка из подворотни, какой он запомнил меня у Мики. Я надеюсь, что ты ему сказала об этом?
– Ну конечно, все сказала. Но ты же знаешь Тони! Какой он щепетильный и дотошный во всех этих делах! Мы же сейчас говорим не о Голливуде, сама понимаешь. Тони должен быть осторожным, очень осторожным, а так как по природе он очень подозрителен, сейчас его подозрительность стала просто невероятной. Он вообще никому не доверяет, и я это говорю тебе только потому, что он хочет посмотреть тебя в деле, в главной роли, я имею в виду. Я сказала ему, что ты работала по высшему классу, а тут как раз так получилось, что ему нужна соответствующая девушка для нового фильма, который уже давно надо было сделать. Если его устроит твоя внешность, то считай, что тебя уже снимают.