Магия костей (СИ)

В этот момент, нарушив восторг постигшего меня озарения, вернулся секретарь в сопровождении рослых стражей из внутренней охраны. Мы заверили акт передачи присланного всеми положенными подписями и печатями, отметились в книге посетителей, один из стражей легко, как игрушку, подхватил увесистый сундучок, другой взял наизготовку алебарду и, вежливо раскланявшись с секретарем, небольшой, но торжественной процессией покинули Управу.

Улица была практически пуста, жара не давала жителями высунуть нос из тени домов. Время от времени я украдкой бросал взгляды на каменные лица стражей, усеянные мелкими бисеринками пота, и гадал, как скоро их настигнет тепловой удар – стальные шлемы и кирасы не располагали к прогулкам под палящим солнцем. Я с радостью прижался бы к заборам, надеясь на чисто умозрительную прохладу их тени, но Учитель Доо степенно шествовал точно по центру улицы.

В сонной тишине послышалось звонкое хихиканье. У ворот дома Суфьяна ад-Фатыха смеялась девушка в простом длинном платье, одной рукой загораживая их полуоткрытую створку. Торговец водой во всеуслышанье гордился скромностью женщин, которые на него работают, и не зря: ни один волосок не выбивался из-под туго повязанного платка, рукава легкого одеяния скрывали руки, а широкий покрой – фигуру юной служанки. Вопреки поговорке, скромность совсем не красила девушку, но она отчаянно кокетничала с приземистым плотным мужчиной, укутанным по самые уши в тяжелый черный плащ. Он держал в своих руках ее свободную руку и, наклоняясь к ушку, что-то интимно шептал. И этого тоже скоро должен хватить тепловой удар...

О Судьба! Это же наш таинственный незнакомец! Наконец-то я увижу воочию того, кто кружит головы всем служанкам и садовницам квартала... Но тень шляпы скрывала черты лица, а борода и густые брови мешали рассмотреть его подробно. Что-то знакомое почудилось, лишь когда он боком отступил от кокетки, завидев нашу процессию, но что именно?.. Трудно было понять.

Мой взгляд наткнулся на встречный пристальный взгляд галантного кавалера. Камушек на шее, так кстати надетый утром, вдруг больно кольнул кожу и, неожиданно для себя самого, я громко спросил:

– Учитель, как думаешь, сколько денег поместилось в этом сундуке?

Учитель чуть изогнул бровь в немом вопросе, но не менее громко ответил:

– Если учесть, что обычно семья присылает тебе золото, думаю – много. Придем домой, посчитаем...

Спиной я чувствовал внимание человека в плаще, камушек Дэйю нестерпимо жег грудь... но улыбку старался поддерживать столь же сияющей, сколь и глуповатой.

До «Дома в камышах» мы дошли без происшествий и, отпустив стражу, занесли поклажу в кабинет.

– Приманиваешь воров? – строго спросил Учитель Доо.

Я смущенно кивнул.

– Ну-ну... – Учитель провел пальцем по пыльной полке с книгами. – Хорошо, что у нас нет слуг. Слугам известно много больше, чем нужно хозяевам... и, порой, больше, чем знают сами хозяева, – он философски пожал плечами и ушел, оставив меня наедине с посланием и посылкой.

Я выбросил из головы встречу с незнакомцем и, сгорая от любопытства, распечатал свиток. Тон письма был характерен для отца, но содержание ввергло в легкое недоумение.

«Гангараджсардарнапал Иса, сын.

Твое обучение продлевается на год, считая с сегодняшнего дня. Не пытайся связаться с семьей, они уезжают из столицы. Я переселяюсь во Дворец, ближе к службе.

Надеюсь на твое благоразумие и строгость твоего учителя.

Годовое содержание, включая оплату обучения, я приказал выдать в полном объеме.

Отец».

Замок был настроен на печать рода и я, как полноправный член семьи, последний год не снимал соответствующий перстень-печатку. С легким щелчком сундук открылся и явил солнечному свету встречный блеск золотых монет. Вот так обманка, которой я намеревался лишь приманить предполагаемого грабителя, оказалась самой что ни на есть правдой. Тяжело вздохнув, я сел пересчитывать капитал и ломать голову об обеспечении его безопасности.

Впрочем, не только о безопасности думал я, вынимая золотые кругляши из сундучка и раскладывая их на столе. Посылку действительно собирали банковские клерки. Не ласкала руки шелковая вышивка Гаури на кошельках, не благоухали пряностями гостинцы от наложниц отца, не радовали глаз изящные буквы писем от сестер. Даже Нила, которая всегда как-то умудрялась узнать больше всех о семейных планах, не черкнула ни строчки. Послание отца было каким-то необычным: он достаточно часто на месяц и более переселялся во Дворец, но специально предупреждать об этом?.. Да и семья в полном составе редко покидала имение, тем более – на год. Получается, я целый год ни с кем не смогу связаться? При чем здесь мое благоразумие? Они сами ведут себя очень странно!..