Магия Мериты

В их группе Лонренок был довольно посредственным нуситом. Он мог угадывать сильные простые чувства живых созданий до высших обезьян включительно. Желания людей, сдобренные их интеллектуальными переживаниями, он не «брал». Илвин был внештатным сотрудником Института психодинамики, но его способности как нусита Вэру были неизвестны.

— Вы ознакомились с моим экстренным сообщением перед отлетом? — ехидно прореагировал Илвин.

Лонренок смутился:

— Столько всего надо было успеть…

Рюон молча кивнул: он был в курсе. Вэр со стыдом признал, что начал было читать илвиновское послание, но, поняв, о чем речь, отбросил как нечто неуместное и далекое от настоящих забот.

— Я так и думал. Что ж, вкратце изложу суть. Буквально за день до отлета, когда что-либо изменить в программе инспекции было уже поздно, я раскопал в архивах прелюбопытнейший документ. Оказывается, незадолго до Меритской войны было проведено одно интересное исследование по прогнозированию развития психодинамических способностей. В то время, спекулируя именем самого Меримера, были созданы сложные математические модели, якобы способные давать такие прогнозы. Лебединая песня генетиков старой школы. Для апробации их монстров была проделана огромная работа, в ходе которой были собраны данные и по меритской общине. Вскоре, правда, почти все основополагающие допущения злосчастных моделей были взяты под сомнение. А после работ группы Гуно, как вы, наверное, знаете, любое прогнозирование психодинамических способностей признано антинаучным. Это блестяще подтверждается практикой.

Илвин сделал паузу, оценивая произведенный эффект.

— Так вот, на основе того математического аппарата, который давным-давно признан принципиально неверным, по общине Мериты было предсказано нечто вроде «психодинамического взрыва». Подтверждение пророчества, естественно, не было зафиксировано из-за начавшихся военных действий. Затем народ Мериты был зачислен в пропавшие. Кстати, недоверие к тем предсказаниям уже в те времена было таково, что даже упоминание о потере целого народа потенциальных сверхнуситов нигде никогда не проскользнуло. Вы представляете, сколько труда мне стоило докопаться до этих данных? Не забудьте, что с тех пор прошло три столетия, а открытые мною факты все это время считались научной спекуляцией.

— Стало быть, маги и есть сверхнуситы? — спросил Вэр, чтобы развеять воцарившуюся тишину.

— Вполне вероятно, — сразу отозвался Рюон.

— Как я жалею, что пропустил тогда твою информацию! — воскликнул Лонренок.

— Это моя вина, — великодушно возразил Илвин, — надо было поставить гриф «важно».

Лонренок махнул рукой:

— Да разве в этом дело! Со всеми грифованными документами я принципиально знакомлюсь в последнюю очередь.

— Достижения Мериты поражают, — вставил Вэр. — Здесь, на точке, мы убедились в этом непосредственно. Однако мне не верится, что здесь повинны нуситы. Во всех других мирах их деятельность не отражается на экономической и научной жизни человеческих общин. Психодинамика до сих пор не смогла революционизировать производственные силы. Иначе б я, как координатор, давно имел бы с ней дело.

— Вы узко мыслите. Я же сказал: прогнозировался взрыв, сингулярность. Возможно, мы даже представить себе не можем истинной картины. У них дети играют с интэ, а для нас это проблема из проблем.

— Сколько информкассет, представленных меритцами, относятся к области психодинамики?

— Не знаю, — ответил Илвин, разводя руками. — Я как-то не думал в этом направлении.

— Все, что хотя бы косвенно касается психодинамики, меритцы не обсуждали, — отчеканил Лонренок.

— Им было, чем торговать, — вставил Рюон.

— И все же, почему полное игнорирование столь важной области знаний?

Все замолчали, размышляя.

Подумать и в самом деле было над чем. Илвин, встав с кресла и бросив пустой пакет из-под снеди на пол, нервно ходил из угла в угол.

— Вряд ли мы сейчас придем к чему-либо определенному, — сказал Вэр, — учитывая, что уровень меритцев в области психодинамики нам совершенно неизвестен. Повторяю свое предложение: надо работать.

— Что-то устал я сегодня, — потер виски Лонренок, — я ведь старше вас всех. Посадка, встреча, разговоры — все бы ничего, но когда в моем присутствии задают вопросы, на которые я не знаю, как ответить, годы дают знать о себе. Вэр предлагает правильный и единственно разумный выход из создавшегося щекотливого положения: просто приступить к своим прямым обязанностям, оставив решение всех возникших недоразумений на потом. Я, как биолог и ксенолог, вряд ли буду вынужден ломать голову над причинами неожиданно быстрого прогресса меритцев. Может, это вообще окажется ненужным для решения стоящих передо мною задач. Рюон, искусствовед и культуролог, также может не встретиться с настоящими трудностями. Однако вам, Вэр, надлежит быть особенно внимательным. Илвин, конечно, в самом тяжелом положении. Я предлагаю каждые три часа устраивать пятиминутные дискуссии. Докладывать наиболее интересные результаты своей работы и возникающие предположения, пусть даже самые нелепые.

— Согласен. Расходимся? Пора отдохнуть.