Читаем Магия побед полностью

Однако уже на отборочных командных соревнованиях я почувствовала что-то неладное. Сначала я удивилась тому, что судьи постоянно перешептываются и как-то очень долго не выставляют оценки. Потом стало большой неожиданностью то, что, несмотря на лучшие по сложности и насыщенности программы, которые я показала на разных снарядах, я попала в финал только на брусья. Обычно у меня в соревнованиях на отдельных снарядах было два-три снаряда, а здесь почему-то получился только один. И это сразу уменьшало мои шансы в борьбе за медали. Тогда мы не придали слишком серьезного значения этой ситуации, списав все на нюансы в жеребьевке команд… Но все же я поняла, что эта Олимпиада не будет для меня легкой прогулкой, что бороться будет очень тяжело. Когда у тебя есть шансы блеснуть еще и на других снарядах – это намного легче чисто психологически… Как я уже писала, ехала прежде всего за золотой медалью в абсолютном первенстве, то есть в многоборье. А уж медали на отдельных снарядах держала как приятный бонус, будучи, конечно, уверенной в своей победе на брусьях. Но тут получалось, что в отдельных видах у меня оставались только брусья – значит, всего один шанс…

Выиграть золото командой шансов не было, потому что девчонки у нас были слишком юными: я была уже на 10 лет старше одной из наших спортсменок… Хотя я, как капитан, всегда говорила, что мы едем только за золотом. Конечно, я понимала, что основном вся команда была еще «зеленая», не слишком искушенная международными гимнастическими баталиями. И только мое уверенное выступление на всех снарядах, которое было одним из лучших в принципе, как раз и позволило нам дотянуться до «бронзы», в то время как наши маленькие «зеленые» девочки-кузнечики сыпались на всех снарядах, как горох… И слава богу, они все уехали из Афин хотя бы с бронзовыми медалями. Впрочем, этот результат был шагом назад по сравнению с Сиднеем, где мы за командное выступление завоевали «серебро».

Мои подозрения в судейском заговоре в полной мере оправдались на основных соревнованиях в личном многоборье. На первом снаряде – опорном прыжке – я выполнила свой именной прыжок, который должен был оцениваться «по вышке»… И я исполнила его идеально. Но судьи длительное время не выставляли оценку, вели какие-то телефонные перезвоны… Весь зал видел, что в судейских рядах творится невообразимое: мне целых пятнадцать минут не выводили оценку!..

Потом прыгала американка Карли Паттерсон. Ее прыжок был значительно слабее по его оценочной стоимости. И не было чистоты в исполнении: она еле-еле удержалась на ногах и в течение нескольких секунд натаптывала на месте приземления те самые десятые, которые с нее должны были снять… Но судьи как будто этого не заметили и поставили ей результат практически такой же, как и мне. Невероятно, но уже с первого снаряда многоборья судьи стали меня откровенно засуживать. А ей подыгрывать. Подтасовка в оценках была налицо. Разница между тем, как выступила я и моя главная конкурентка – американка, – была очевидна: я прыгнула идеально и встала после прыжка, как вкопанная. Но американке все равно оценку завысили.

Потом я на брусьях сделала отрыв, но не такой, на который рассчитывала. Потому что американке снова накинули в оценке, чтобы не дать мне возможности слишком серьезно от нее оторваться… Завысили ее результат, максимально подтянув его к моей сумме баллов.

…Судьи длительное время не выставляли оценку, вели какие-то телефонные перезвоны… Весь зал видел, что в судейских рядах творится невообразимое: мне целых пятнадцать минут не выводили оценку!..

В следующих видах – на бревне и на вольных – ее композиции были чуть посложнее моих. Но я выполняла все чище и качественнее… Да, был момент, когда во время выступления на бревне я допустила небольшое покачивание, и за эту незначительную помарку судьи были ко мне безжалостны – они сняли с меня несколько десятых!.. Если бы я представляла интересы США, они, скорее всего, этого даже не заметили бы. Или снизили бы оценку совсем чуть-чуть, на какую-то сотую, как они сделали это на опорном прыжке у Паттерсон. Но я представляла Россию, поэтому с меня баллы «драли» по-черному. Да к тому же я еще и лидировала после двух видов многоборья…

На мое несчастье, выступавшая следом за мной Паттерсон сделала свою композицию на бревне безукоризненно, и те несколько тысячных, которые она мне до этого уступала, естественно, у меня вырвала. Увы, совесть у судей до конца многоборья так и не проснулась: мне откровенно занижали все оценки. И уже на последнем этапе нашего соперничества – на вольных – судьи сделали все, чтобы разрыв между нами не сократился. В итоге американка опередила меня всего-то на 0,176 балла. Вот так я завершила выступления в многоборье с серебряной олимпийской наградой. Третье место по итогам соревнования завоевала китаянка Чжан Нан.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное