Магия побеждает

Я атаковала, немного открывшись слева. И голем допустил ошибку. Он сделал выпад. Я не пыталась блокировать его. Тонкий клинок скользнул между моих ребер. Лед пронзил меня, а затем его сменил сухой и колкий жар.

Я вонзила лезвие Погибели в левый глаз голема.

Сабля идеально вошла в ножны из плоти. Я погрузила ее поглубже, вложив в это всю силу. Удар – один из ста.

У голема отвисла челюсть. Серебристая кожа задрожала, стекая с тела, и по мере того, как это происходило, в глубине его горла зарождался вопль, сначала слабый, но постепенно усиливающийся.

Наконец он перерос в вой боли и удивления.

Кэрран «отсоединился», сломав шипы.

Последние капли серебра скатились с голема. Он упал на колени. Я поставила ногу ему на плечо и вытащила клинок. Противник распростерся на песке. Я пошла прочь и просунула руку сквозь защитный круг, ограждающий Дали.

Магия завихрилась вокруг моего запястья, вспыхнув красным светом. На мгновение Дали окружил багряный столб, который тут же разлетелся вдребезги, растворившись в ничто.

Я схватила Дали и вытащила ее.

Тем временем Кэрран с трудом поднялся на ноги.

Толпа ликовала. Чертовы гарпии. Я крутанулась на одной ноге, уставилась на них и заорала:

– Да пошли вы все!

Они только громко зааплодировали.

Я покинула «Яму».

Джим, ждущий нас, взглянул на мое лицо и отошел в сторону.

Я направилась в наши «апартаменты», прямо в импровизированный госпиталь Дулитла. Кэрран последовал за мной, хлопнув дверью. Я обернулась. Зверь растворился, и вожак стоял передо мной в человеческом обличье. Черные пятна усеяли его грудь там, где шипы пронзили плоть.

Я пристально посмотрела на него и ударила кулаком в живот, прямо над солнечным сплетением. Он хмыкнул. Док быстро ретировался.

– Что с тобой сегодня, а?

Я пошарила вокруг взглядом. Найти бы что-нибудь тяжелое, чтобы ударить его! Жаль, что комната была практически пустая. Имелись, конечно, хирургические инструменты, но никаких крупных предметов, способных причинить ему такую боль, какую хотела я.

Оборотень выпрямился.

– Он же из серебра! – прорычала я, глядя на него в упор. – У меня все было под контролем! Что у тебя в голове? Вот ядовитый голем, прыгну-ка я ему на спину! Классная идея!

Он сгреб меня в объятия, и внезапно я оказалась прижатой к его груди.

– Ты беспокоилась обо мне?

– Нет, я возмущаюсь ради забавы, потому что я сварливая сука!

Он улыбнулся.

– Ты идиот! – крикнула я.

Он продолжал смотреть на меня. В его глазах плясали счастливые золотые искорки. Я точно знала, что они означают. Ярость улетучилась, сменившись тревогой.

– Поцелуй меня – и я убью тебя, – предупредила я.

– Может, оно того стоит, – тихо сказал он.

Если бы держал меня еще хоть мгновение, я бы не выдержала и поцеловала бы его первой. Я была так счастлива, что он жив.

Когда тонешь, хватайся за что угодно. Даже за соломинку.

– Мой бок кровоточит, Ваше Величество.

Он отпустил меня и позвал Дулитла.

Док нараспев заговаривал мои раны, чтобы они зарубцевались. Он суетился, исколол мои ноги иглами и наконец объявил, что мои реакции абсолютно нормальны.

– Скользящая рана. Тебе больно?

– Нет, – соврала я.

Он вздохнул с терпеливым выражением мученика на лице.

– А почему я, по-твоему, так тревожусь?

– Понятия не имею. Если я заплачу как маленькая, это поможет?

Он покачал головой:

– Если подумать, лучше не теряй самообладания.

Пятна на груди Кэррана разрастались. Я указала на Царя.

Дулитл вручил мне скальпель.

– Мне нужно осмотреть Дали. У нее шок.

Странно. Кажется, никакого шока у нее не было, когда я видела ее последний раз.

Но док решительно вышел из комнаты. Я уставилась на скальпель.

Кэрран плюхнулся на пол, демонстрируя мне огромную мускулистую спину.

Боже мой.

– Давай, приступай, – произнес он. – Или ты собираешься упасть в обморок? Успокойся, принцесса. Мне не впервой.

Я положила пальцы на первое пятно. Мышцы были горячими и опухшими. Я надавила, определяя пораженный участок, и сделала надрез. Он напрягся. Черная кровь хлынула из раны, и на поверхность вынырнул кусок серебра. Я подцепила его щипцами и выдернула из плоти. Три четверти дюйма в ширину и два – в длину. Достаточно для того, чтобы причинить среднестатистическому оборотню чудовищную боль.

А сколько шипов у него внутри?

Я швырнула серебро на металлический поднос, вытерла кровь со спины Кэррана и, как можно быстрее, перешла к следующему пятну. Надрезать, вытащить, вытереть. Снова и снова. Один раз он тихо зарычал.

– Почти закончила, – пробормотала я.

– Кто научил тебя этому? – спросил он.

– Крыса-оборотень.

– Я знаю этого самца?

– Ее. Она умерла очень давно. Ей нравился мой отец.

Девять шипов.

Раны затягивались, мышцы и кожа срастались. Я встала, намочила полотенце и вытерла ему спину. Мне захотелось провести по ней рукой. Но я заставила себя подняться, прополоскала полотенце и выбросила его в мусорное ведро, которое накануне принес док.

– Ты свободен, – объявила я и пошла прочь, пока не наделала серьезных глупостей.

28