Магия соперниц

Мой чемодан, набитый гримуарами и платьями, ждал меня в каюте. Я не знала, сколько меня не будет. Мама договорилась с моей двоюродной бабушкой Эглантиной, что я остановлюсь у неё. Как я поняла, у неё есть друг, сестра которого, возможно, знает кого-то, кто может познакомить меня с одним из мастеров Школы. Шанс был мизерным, но лучше, чем совсем никакого.

Я поступлю в школу, даже если мне придётся весь год спать на пороге Большой библиотеки. Это моя мечта, и я не собираюсь от неё отступать.

А потом я вернусь на Медазию. Потому что это тоже моя мечта. Здесь мой дом, среди этих тёмно-синих вод и зелёных холмов, запаха лимона и ошеломляющего величия гор. Среди редек, коз и оливковых деревьев. Рядом с Моппи.

Мне будто вонзили нож в сердце. Я не видела её со дня Независимости. Порфира и другие таскали её по церемониям, пирам и встречам с важными медазийцами. Я надеялась, что она придёт меня проводить, но у неё и без того было забот по горло.

Неважно. Наша дружба всё выдержит. Я знала это, чувствовала каждой своей косточкой, каждым вдохом. Мы вместе пережили кошмары, заколдованных хорьков, мраморных львов, Воровку Слов, кровожадных русалок – и предотвратили войну.

Я покосилась на каменную фигуру, лежащую на палубе в нескольких шагах от меня, и подошла ближе, чтобы оказаться в поле зрения его пустых глаз.

– Я ни о чём не жалею, – сказала я ему. – Моппи моя подруга. Вероятно, я всегда буду ей завидовать, но это моя проблема, не её. И я выше этого.

– Рада слышать, – произнёс голос сзади меня. – И я ещё никогда не была так счастлива ошибиться. – Мастер Бетрис в своей аккуратной синей мантии и колпаке, венчающем блестящие тёмные кудри, выглядела собранной и мудрой как никогда. – Я очень вами горжусь. Тобой и Моппи. Я знала, что ты способна на великие свершения, тебе лишь нужно было понять свои сильные стороны. – Она окинула Бенедикта каким-то странным, отрешённым взглядом. Мне даже почудилась в нём грусть. – Жаль, что ты так и не усвоил этого урока, Бенедикт, – тихо сказала она. – Всё могло быть совсем по-другому.

Я нахмурилась, пытаясь прочесть выражение её лица. Тряхнув головой и жестом указав мне следовать за ней, она отошла к противоположному борту, подальше от окаменевшего волшебника.

– Вы из-за него отправились в пещеру Эхо, – догадалась я.

Она кивнула:

– Я надеялась, что до этого не дойдёт. К счастью, Рема мне ответила. А ты оказалась очень умной и храброй девочкой с прекрасной памятью. – Её улыбка была тёплой, но выражение лица осталось мрачным.

– Я расколдую его, когда мы достигнем материка, – пообещала я. – Навсегда он таким не останется. Хотя, полагаю, его бросят в тюрьму на очень долгий срок.

– Ты обладаешь редкой силой, Антония: силой обращать в камень и отменять это. Скажи мне, ты поделилась с кем-нибудь контрзаклинанием?

– С Моппи, – призналась я. – Только с ней.

– А что насчёт твоего вопроса? – Она многозначительно изогнула бровь. – Я знаю, что ты тоже о чём-то спросила в пещере. И подозреваю, именно благодаря этому вам с Моппи удалось освободить Чёрного Дракона.

– Э-эм… да. Но… – Это слово я никому не сказала. Даже Моппи. В каком-то смысле оно намного могущественнее солитеров. Став общеизвестным, оно обесценит медазийскую фиолетовую краску. Не говоря уж о других опасностях, куда более серьёзных. Я кашлянула. – Это правда, что у Имперской сокровищницы фиолетовые двери для защиты от вражеских волшебников? И что сам император одевается только в фиолетовое, чтобы избегать магических атак?

Мастер Бетрис нахмурилась:

– Да.

– То есть будет плохо, если кто-то узнает магическое слово для «фиолетовый»?

Её глаза вспыхнули озарением.

– Да, это будет очень нехорошо. Остаётся надеяться, что если кто-то всё же узнает столь могущественное слово, то эта здравомыслящая и мудрая волшебница будет пользоваться им с умом. – Она слегка улыбнулась и продолжила: – Тщательно оберегай свои тайны, Антония. В нашем искусстве в словах заключена сила. А тебе она понадобится, если ты собираешься учиться в школе «Магика».

Я кивнула, но её последние два слова заставили меня замереть с разинутым ртом:

– Что?

Она наклонила голову набок:

– У меня сложилось впечатление, что ты надеешься туда поступить? Или была другая причина, по которой ты расписала все поля страниц моей копии «Принципов наложения чар» словами «школа Магика» и «мастер Антония Дюрант»?

У меня запылали щёки, но мастер Бетрис лишь улыбнулась и достала из складок мантии свёрнутый лист бумаги:

– Держи. Этого должно хватить, чтобы встретиться с директором. Тебе придётся сдать вступительные экзамены, но я не сомневаюсь, что ты сделаешь это с блеском. Ты исключительно талантливая волшебница-теоретик, Антония. Твоё место в школе. Они научат тебя намного большему, чем смогла бы дать тебе я.

– С-спасибо! – Я развернула лист и уставилась на строчки, написанные рукой мастера Бетрис: моё имя, слова похвалы… О более лестной рекомендации нельзя было и мечтать. – Я… я думала, что вы считаете меня недостойной, – с трудом выговорила я. – Бенедикт не получил звания, а я видела, на что он способен.