Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира

В апреле 1986 года, за несколько месяцев до того, как «Безумная звезда» попала на прилавки книжных магазинов, на советской атомной станции взорвался реактор. Катастрофа в Чернобыле стала самой страшной трагедией в истории атомной энергетики, унесшей жизни от трехсот до сорока тысяч человек. Атомная энергетика снова оказалась под пристальным вниманием, и без того напряженная работа Пратчетта в ЦУПЭ стала еще тяжелее. Пресса буквально набрасывалась даже на самые мелкие детали и новости, от фрагментов радиоактивных отходов, нечаянно попавших в канализацию, до перевернувшегося железнодорожного вагона. Телефон не смолкал и часто будил членов семьи Пратчетта. Но его работа не ограничивалась только телефонными звонками и просиживанием за столом. События в Чернобыле произвели такой эффект на эту отрасль промышленности и ее восприятие общественностью, что им приходилось отдавать все силы на то, чтобы минимизировать урон. Однажды Терри оказался в водно-болотном заповеднике Слимбридж, рядом с Глостером, он помогал ученым из расположенной поблизости Национальной лаборатории министерства энергетики в Беркли согнать мигрирующих лебедей в портативный гамма-спектрометр. Птицы недавно прилетели из России, и проверить их на наличие радиации было жизненно необходимо (к счастью, ученые обнаружили только присутствие безопасного фона). Пратчетт рассчитывал, что в ЦУПЭ будет работать в кабинете, без подвигов на природе, и, как подозревали многие его друзья, хотел получить свободное время и голову, чтобы писать книги. Нарушение сна, наполненные стрессом дни и необходимость гоняться за лебедями – совсем не то, на что он надеялся, устраиваясь на эту работу. Чтобы справиться с напряжением, Терри спасался в своей другой жизни. После одной особенно тяжелой пятницы, когда ему пришлось отвечать на бесконечные звонки из газет и заливать воду (в метафорическом смысле) в охваченный пламенем реактор слухов, он пришел домой, сел за стол и за один длинный вечер дописал последнюю треть новой книги «Творцы заклинаний». Когда стресс на работе становился совсем невыносимым, он всегда мог отправиться в Плоский мир. Пратчетт решил расстаться с энергетикой как можно быстрее.

Его писательская карьера быстро развивалась, и Колин Смайт начал понимать, что его издательство слишком маленькое для того, чтобы соответствовать его растущей популярности. У них не было достаточных ресурсов для больших рекламных кампаний и массового распространения, необходимых для продвижения бестселлеров, – не вызывало сомнений, что Великий А’Туин ведет Плоский мир именно в этом направлении. Решение проблемы лежало в заключении договора совместного издания с более крупной компанией, которая обладает возможностями, чтобы вывести Терри на новый уровень. Внутри сообщества начали распространяться самые разные слухи, феномен Плоского мира активно обсуждали в литературных кругах, когда книги стали выбираться из пены научной фантастики и фэнтези. Один из самых настойчивых слухов, которому поверил даже Джош Кирби, заключался в том, что «Терри Пратчетт» – это псевдоним некоего знаменитого писателя, решившего попробовать себя в жанре комического фэнтези. Разумеется, это была глупая теория, но она указывает на то, какое сильное впечатление на литературное сообщество произвел необычный автор, появившийся неизвестно откуда[135].

Смайт обратился к своему другу Дэвиду Бернетту, возглавлявшему издательство Victor Gollancz, и во время ланча предложил, чтобы его компания взяла в работу следующую книгу из серии про Плоский мир. Решение обратиться в Gollancz принадлежало Пратчетту – он с жадностью поглощал научную фантастику, напечатанную в Gollancz, и считал, что, учитывая список авторов, которых там издавали, окажется в хорошей компании. Малькольм Эдвардс, редактор отдела научной фантастики Gollancz, рассказал в 2015 году журналу Bookbrunch:

«Терри всегда хотел писать твердую научную фантастику и обычно называл то, чем занимался, “греблей на мелководье”, наблюдая, как такие авторы, как Грег Бир и Ларри Нивен, крутят сложные сальто, прыгая с трамплина».

Бернет и Эдвардс сомневались, стоит ли им браться за фэнтези, поскольку в основном они отдавали предпочтение научной фантастике, к тому же у них уже был составлен план издания других книг. Кроме того, Эдвардс, которому пришлось бы редактировать все вещи Пратчетта, если издательство решило бы их печатать, не любил жанр комического фэнтези и считал, что не обладает достаточными знаниями, чтобы оценить рентабельность таких романов. В начале 1986 года Эдвардс отправил машинописные тексты еще не опубликованной «Безумной звезды» и недавно завершенных «Творцов заклинаний» подрабатывавшему консультативными услугами Дэвиду Лэнгфорду из Ansible, чтобы узнать мнение еще одного специалиста.