Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира

Пратчетт знал, что это не лучшая его работа. Во время сессии вопросов и ответов на конвенте «Пиккон-6» в 1988 году, проходившем в Имперском колледже Лондона, Пратчетт признался, что немного стесняется «Посоха и шляпы» и считает роман подарком тем фанатам, которые стали его поклонниками после первых двух книг, но испытывали неудовлетворение из-за менее фривольных продолжений. Во время той встречи он потратил очень много времени, с энтузиазмом рассказывая о романе «Пирамиды», находившемся в это время у него в работе.

В «Посохе и шляпе» есть многое, от чего можно получить удовольствие – для начала, это предельно смешная книга, наполненная таким количеством ссылок и отступлений, что читатель должен быть настоящим эрудитом, чтобы понять каждую шутку. Здесь мы впервые знакомимся с лордом Витинари, патрицием Анк-Морпорка, который будет появляться и в других романах серии. Тем не менее в некоторых отношениях роман «Посох и шляпа» выглядит как возвращение к прежним идеям. Миру грозит опасность (снова), теперь настоящая угроза от существ из многопользовательского мира[153] (снова), во всем виноват юноша, неспособный контролировать их силу (снова). Привычка Пратчетта давать своим героям сложные фэнтезийные имена, возвращается, как Немезида, и мы знакомимся с Каниной, Ипслором, Койном, Лузганом, Биллиасом и вполне в духе Дугласа Адамса – Вирридом Шатогусем, хотя нас бы устроило имя Найджел (молодого худосочного зануды, чье имя произносится «Ниджел») и Абрим (его главная функция состоит в том, чтобы носить шляпу), потому что роман из Плоского мира без каламбуров нельзя считать романом.

После двух книг с прекрасными женскими персонажами «Посох и шляпа» старается сделать единственную главную героиню трехмерной во всех смыслах, за исключением внешности. Канина, дочь Коэна-Варвара из «Безумной звезды», имеет сразу три роли в книге – она привлекательна для мужчин, избивает и избавляется от плохишей и сама по себе ходячий анекдот (смертоносный наемный убийца, которая хочет быть обычным парикмахером). Если вспомнить, как замечательно описаны Эск, Матушка Ветровоск и даже Изабель из «Мора», Канина разочаровывает. Она вполне могла существовать в книге с единственной целью – дать повод Джошу Кирби что-то нарисовать (следует признать, что полуодетая Канина действительно привлекает необходимое внимание к обложке). Пратчетт все еще сражался с «проблемой Кин Арад», уверенные женщины в расцвете сил находились слишком далеко за пределами его зоны комфорта, чтобы их описания получались удачно. У него великолепно выходили дети и пожилые люди, очень неплохо – неуклюжие и неполноценные герои, но самоуверенная и сознательно сексуальная Канина все еще вызывала сомнения. Впрочем, сложности были связаны не только с женщинами: мужские персонажи изображены в «Посохе и шляпе» весьма поверхностно. Ринсвинд ведет себя так же, как в «Безумной звезде», выглядит сначала неумелым и пассивным, а заканчивает тем, что становится спасителем мира, хотя его самопожертвование в кульминации истории прописано очень грамотно. Найджел, схематичный персонаж из Dungeons & Dragons, мечтает походить на варваров; Абрим, великий визирь Клатча, очень напоминает злодея из пантомимы, а волшебники либо высокомерны и стремятся к власти, либо бесчувственные бюрократы.

Только мальчик Койн, волшебник, не желающий им быть, и его отец, Ипслор, которого изгнали из Незримого университета за то, что он влюбился, имели предпосылки стать глубокими персонажами, однако даже в конце романа остались такими, какими были в начале.

Если теперь, через тридцать лет, роман «Посох и шляпа» не вызывает восторга, тогда этого никто не заметил, кроме Пратчетта. Книга стала еще одним бестселлером, как в твердой обложке, так и в мягкой, – через год. Более того, она была первым произведением Пратчетта, занявшим первую строчку в списке национальных бестселлеров, оставаясь там в течение трех месяцев. Ретроспективные обзоры склонны относиться к «Посоху и шляпе» пренебрежительно, но в то время критики из кожи вон лезли, расхваливая роман. Том Хатчинсон из The Times считал книгу «шедевром [Пратчетта]»[154], а Daily Mail назвала роман лучшим из всех уже увидевших свет, The Guardian хвалила стиль, Time Out назвал книгу «веселой».